Заботливая канарейка Мы с братом нашли в саду щеглёнка, выпавшего из гнезда.Мы занесли его домой, где у нас уже жили канарейка и щегол. Щегол не обратил внимания на щеглёнка. А канарейка стала заботиться о нём. Она пыталась его покормить, но щеглёнок никак не хотел есть. Канарейка поняла, что щеглёнок ждёт от нашего щегла. Она стала долбить клювом щегла, пока тот не понял, что от него просят . Он начал кормить щеглёнка. Щеглёнок принимал пищу. Он вырос и стал жить с нашими птицами.
По радио передавали музыку: исполнялась на комузе знакомая мелодия. Это был киргизский напев, который всегда представлялся мне песней одинокого всадника, едущего по предвечерней степи. Путь далек, степь широка, можно думать и петь негромко. Петь о том, что на душе. Разве мало дум бывает у человека, когда он остается наедине с собой, когда тихо кругом и слышен лишь цокот копыт. Струны звенели вполголоса, как вода на укатанных светлых камнях в арыке. Комуз пел о том, что скоро солнце скроется за холмами, синяя прохлада бесшумно побежит по земле, тихо закачаются, осыпая пыльцу, сизая полынь и желтый ковыль у бурой дороги. Степь будет слушать всадника, и думать, и напевать вместе с ним.
Объяснение:
Заботливая канарейка Мы с братом нашли в саду щеглёнка, выпавшего из гнезда.Мы занесли его домой, где у нас уже жили канарейка и щегол. Щегол не обратил внимания на щеглёнка. А канарейка стала заботиться о нём. Она пыталась его покормить, но щеглёнок никак не хотел есть. Канарейка поняла, что щеглёнок ждёт от нашего щегла. Она стала долбить клювом щегла, пока тот не понял, что от него просят . Он начал кормить щеглёнка. Щеглёнок принимал пищу. Он вырос и стал жить с нашими птицами.
По радио передавали музыку: исполнялась на комузе знакомая мелодия. Это был киргизский напев, который всегда представлялся мне песней одинокого всадника, едущего по предвечерней степи. Путь далек, степь широка, можно думать и петь негромко. Петь о том, что на душе. Разве мало дум бывает у человека, когда он остается наедине с собой, когда тихо кругом и слышен лишь цокот копыт. Струны звенели вполголоса, как вода на укатанных светлых камнях в арыке. Комуз пел о том, что скоро солнце скроется за холмами, синяя прохлада бесшумно побежит по земле, тихо закачаются, осыпая пыльцу, сизая полынь и желтый ковыль у бурой дороги. Степь будет слушать всадника, и думать, и напевать вместе с ним.