Прямая речь: «Всё в порядке. Можно выходить», — сказал Гаврик. (В. Катаев). «Задержите противника сами любой ценой. Резервов у меня нет», — сказал Родимцев (В. Гроссман) «Подите по дворам», — сказал им Дубровский... (А. Пушкин). «Это лошадь моего отца», — сказала Бэла (М. Лермонтов). «Давненько не брал я в руки шашек!» — говорил Чичиков (Н. Гоголь). Косвенная: "Для сего дни через два воротился он к Минскому; но военный лакей сказал ему сурово, что барин никого не принимает, грудью вытеснил его из передней, и хлопнул двери ему под нос". А. С. Пушкин. Станционный смотритель. "Он сейчас был у калитки и сказал нам с Лизой, что к крыльцу подъедет". "Пообедав, Лаврецкий сказал, что он выпил бы чаю, если… " И. С. Тургенев. Дворянское гнездо. "Осмотрел тебя внимательно и сразу сказал, что всё пустяки, — в голову, что ли, как-то ударило". "Полицейский рассказал ему, что раздавленного захватило в колесо и тащило, вертя, шагов тридцать по мостовой". "Дмитрий Прокофьич сказал мне, что никакой нет опасности и что напрасно ты с таким ужасом это принимаешь". Ф. М. Достоевский. Преступление и наказание.
«Всё в порядке. Можно выходить», — сказал Гаврик. (В. Катаев).
«Задержите противника сами любой ценой. Резервов у меня нет», — сказал Родимцев (В. Гроссман)
«Подите по дворам», — сказал им Дубровский... (А. Пушкин).
«Это лошадь моего отца», — сказала Бэла (М. Лермонтов).
«Давненько не брал я в руки шашек!» — говорил Чичиков (Н. Гоголь).
Косвенная:
"Для сего дни через два воротился он к Минскому; но военный лакей сказал ему сурово, что барин никого не принимает, грудью вытеснил его из передней, и хлопнул двери ему под нос".
А. С. Пушкин. Станционный смотритель.
"Он сейчас был у калитки и сказал нам с Лизой, что к крыльцу подъедет".
"Пообедав, Лаврецкий сказал, что он выпил бы чаю, если… "
И. С. Тургенев. Дворянское гнездо.
"Осмотрел тебя внимательно и сразу сказал, что всё пустяки, — в голову, что ли, как-то ударило".
"Полицейский рассказал ему, что раздавленного захватило в колесо и тащило, вертя, шагов тридцать по мостовой".
"Дмитрий Прокофьич сказал мне, что никакой нет опасности и что напрасно ты с таким ужасом это принимаешь".
Ф. М. Достоевский. Преступление и наказание.