, а раз это множ.число, то должно быть и согласование с глаголом-сказуемым по числу, т.е. ДЕЛАЮТ. Все стало на свои места. Теперь нам ясно, что все предложение это сложно-сочиненное предложение, которое состоит из двух простых: а) ТЕБЕ ВСЕГДА НУЖНА МАТЬ, ЕЕ ЛАСКА, ЕЕ ВЗГЛЯД и б) ТВОЯ ЛЮБОВЬ К МАТЕРИ ДЕЛАЕТ РАДОСТНОЙ И СВЕТЛОЙ ТВОЮ ЖИЗНЬ. Оба этих простых предложения соединены союзом И, запятая после ВЗГЛЯД перед И, согласно нормам русской пунктуации, обязательна (соединены два простых предложения). Теперь осталось понять, почему запятые после слов МАТЬ, ЛАСКА. Думаю, что Вы теперь легко определите, что здесь однородные члены предложения МАТЬ, ЛАСКА, ВЗГЛЯД, а между ними нужно ставить запятые, если нет соединительных союзов (а их нет).
Есть еще один довод в пользу именно такого понимания членения предложения. ЕЕ ласка, ЕЕ взгляд - здесь ЕЕ - притяжательные местоимения. Согласно правилу, местоимение в речи заменяет имя существительное, которое уже прозвучало и известно слушателю. Местоимение не может предшествовать тому слову, которое оно замещает. Не по-русски как-то звучит ЕЕ ВЗГЛЯД И ТВОЯ ЛЮБОВЬ К МАТЕРИ, более понятна фраза ВЗГЛЯД МАТЕРИ И ТВОЯ ЛЮБОВЬ К НЕЙ. Следовательно, семантически ЕЕ ЛАСКА, ЕЕ ВЗГЛЯД объединены с первым сказуемым МАТЬ, а значит, граница между предложениями проходит после ЕЕ ВЗГЛЯД.
У некоторых пытливых учеников может возникнуть вопрос, почему в первом предложении подлежащие МАТЬ, ЛАСКА, ВЗГЛЯД не согласуются по числу со сказуемым НУЖНА, как это происходит во втором предложении. Казалось бы, должно быть НУЖНЫ. На этот счет русская грамматика отвечает так. Если в предложении сначала идет сказуемое, а затем перечисляются однородные подлежащие, то сказуемое может согласовываться по числу и роду с тем подлежащим, которое стоит ближе к сказуемому. Вот пример из классики: "Забыт шум лагерный, товарищи и братья" (Григ.) Здесь сказуемое ЗАБЫТ согласуется только с ближайшим подлежащим ШУМ.
Савинов с трудом оторвался от работы. Спустившись с высоких подмостков, художник отошел от картины. Прямо перед ним во всю высоту запрестольной стены рельефно выделялось на золотом фоне почти оконченное изображение богоматери с младенцем на руках. Все дышало наивной и глубокой верой в этой картине: и золотое небо — торжественное, полное чудес и тайн библейское небо, и синие, тонкие утренние облака, служащие престолом группе, и трогательное сходство в лицах матери и ребенка, и милые изумленные личики кудрявых ангелов. И тем могущественней, тем неотразимей должно было очаровывать и умилять зрителя божественно-прекрасное лицо богоматери — кроткое и вместе с тем строгое, с этими как будто проникающими в глубь времен очами, полными безмолвной, покорной скорби.
В соборе было тихо. Только где-то высоко, под самым куполом, щебетали вперебой неугомонные воробьи. Лучи солнца наискось тянулись из окон золотыми пыльными полосами. Савинов все стоял и глядел на картину. Теперь он со своими длинными, небрежно откинутыми назад волосами, с бледными, плотно сжатыми губами на худом аскетическом лице как нельзя больше походил на одного из тех средневековых монахов-художников, которые создавали бессмертные произведения в тишине своих скромных келий, вдохновляясь только горячей верой в бога и бесхитростной любовью к искусству и не оставляя потомству даже инициалов своих имен. Священный восторг и радостная гордость удовлетворенного творчества наполнили душу Савинова. Мечты об этой русской богоматери он лелеял давно, чуть ли не с самого детства, и вот она возвышается перед ним во всей своей строгой и чистой красоте, и все убранство огромного храма, вся его царственная роскошь как будто бы служат для нее сплошной великолепной рамкой. Здесь, в этой гордости, не было места мелочному профессиональному тщеславию, потому что Савинов относился очень холодно к своей известности, давно перешагнувшей за пределы России. Здесь артист благоговел перед своим произведением, почти не веря тому, что он сам, своими руками создал его.
Есть еще один довод в пользу именно такого понимания членения предложения. ЕЕ ласка, ЕЕ взгляд - здесь ЕЕ - притяжательные местоимения. Согласно правилу, местоимение в речи заменяет имя существительное, которое уже прозвучало и известно слушателю. Местоимение не может предшествовать тому слову, которое оно замещает. Не по-русски как-то звучит ЕЕ ВЗГЛЯД И ТВОЯ ЛЮБОВЬ К МАТЕРИ, более понятна фраза ВЗГЛЯД МАТЕРИ И ТВОЯ ЛЮБОВЬ К НЕЙ. Следовательно, семантически ЕЕ ЛАСКА, ЕЕ ВЗГЛЯД объединены с первым сказуемым МАТЬ, а значит, граница между предложениями проходит после ЕЕ ВЗГЛЯД.
У некоторых пытливых учеников может возникнуть вопрос, почему в первом предложении подлежащие МАТЬ, ЛАСКА, ВЗГЛЯД не согласуются по числу со сказуемым НУЖНА, как это происходит во втором предложении. Казалось бы, должно быть НУЖНЫ. На этот счет русская грамматика отвечает так. Если в предложении сначала идет сказуемое, а затем перечисляются однородные подлежащие, то сказуемое может согласовываться по числу и роду с тем подлежащим, которое стоит ближе к сказуемому. Вот пример из классики: "Забыт шум лагерный, товарищи и братья" (Григ.) Здесь сказуемое ЗАБЫТ согласуется только с ближайшим подлежащим ШУМ.
Савинов с трудом оторвался от работы. Спустившись с высоких подмостков, художник отошел от картины. Прямо перед ним во всю высоту запрестольной стены рельефно выделялось на золотом фоне почти оконченное изображение богоматери с младенцем на руках. Все дышало наивной и глубокой верой в этой картине: и золотое небо — торжественное, полное чудес и тайн библейское небо, и синие, тонкие утренние облака, служащие престолом группе, и трогательное сходство в лицах матери и ребенка, и милые изумленные личики кудрявых ангелов. И тем могущественней, тем неотразимей должно было очаровывать и умилять зрителя божественно-прекрасное лицо богоматери — кроткое и вместе с тем строгое, с этими как будто проникающими в глубь времен очами, полными безмолвной, покорной скорби.
В соборе было тихо. Только где-то высоко, под самым куполом, щебетали вперебой неугомонные воробьи. Лучи солнца наискось тянулись из окон золотыми пыльными полосами. Савинов все стоял и глядел на картину. Теперь он со своими длинными, небрежно откинутыми назад волосами, с бледными, плотно сжатыми губами на худом аскетическом лице как нельзя больше походил на одного из тех средневековых монахов-художников, которые создавали бессмертные произведения в тишине своих скромных келий, вдохновляясь только горячей верой в бога и бесхитростной любовью к искусству и не оставляя потомству даже инициалов своих имен. Священный восторг и радостная гордость удовлетворенного творчества наполнили душу Савинова. Мечты об этой русской богоматери он лелеял давно, чуть ли не с самого детства, и вот она возвышается перед ним во всей своей строгой и чистой красоте, и все убранство огромного храма, вся его царственная роскошь как будто бы служат для нее сплошной великолепной рамкой. Здесь, в этой гордости, не было места мелочному профессиональному тщеславию, потому что Савинов относился очень холодно к своей известности, давно перешагнувшей за пределы России. Здесь артист благоговел перед своим произведением, почти не веря тому, что он сам, своими руками создал его.
Объяснение: