Мальчик, неумело сжимая трясущимися от волнения пальцами кисточку, завис над чистым белым листком. Наивный взгляд его смотрел прямо на лист. "Нужно только начать. Вечер," - подумал он, рука его содрогнулась, но кисть еще не соприкоснулась с бумагой, он точно не знал что хочет изобразить. Он долго думал, все это время держа кисть с черной краской над бумагой. Вдруг что-то капнуло на лист - большая черная клякса на белом листе была слишком отчетлива видна. Но не брать же из-за нее чистый лист? Нужно исправить положение. Егорка принялся рисовать. То самое пятно положило хорошее начало к его работе, страхи тут же улетучились. Мальчик изобразил небо и горы где-то вдали, на том самом месте оставшегося пятна, отчего то стало почти что незаметным. Тонкими линиями он обозначил горизонт и заходящее солнце. "Вечер!" - произносил в своих мыслях он раз за разом, совершая все более уверенные мазки кистью. Вблизи он изобразил деревья и холм, на котором они росли. "Вечер," - гордо произносил он. На работу ушло очень много времени, Егорка намучался, но пятно, с которого все началось, наконец-то исчезло. Он закончил. "Вечер!" - в последний раз он произнес это слово и, полюбовавшись работой, лег спать. Он знал, что утром уже не проснется, болезнь съедала его изнутри, но он хотел сделать что-то, чтобы его жизнь не была напрасной, если он прожил не так долго, то пусть еще день или два проживет его новая картина "Вечер!", с каким рвением и тяжестью он ее рисовал.
"Нужно только начать. Вечер," - подумал он, рука его содрогнулась, но кисть еще не соприкоснулась с бумагой, он точно не знал что хочет изобразить.
Он долго думал, все это время держа кисть с черной краской над бумагой.
Вдруг что-то капнуло на лист - большая черная клякса на белом листе была слишком отчетлива видна. Но не брать же из-за нее чистый лист? Нужно исправить положение.
Егорка принялся рисовать. То самое пятно положило хорошее начало к его работе, страхи тут же улетучились. Мальчик изобразил небо и горы где-то вдали, на том самом месте оставшегося пятна, отчего то стало почти что незаметным. Тонкими линиями он обозначил горизонт и заходящее солнце.
"Вечер!" - произносил в своих мыслях он раз за разом, совершая все более уверенные мазки кистью.
Вблизи он изобразил деревья и холм, на котором они росли.
"Вечер," - гордо произносил он.
На работу ушло очень много времени, Егорка намучался, но пятно, с которого все началось, наконец-то исчезло. Он закончил.
"Вечер!" - в последний раз он произнес это слово и, полюбовавшись работой, лег спать. Он знал, что утром уже не проснется, болезнь съедала его изнутри, но он хотел сделать что-то, чтобы его жизнь не была напрасной, если он прожил не так долго, то пусть еще день или два проживет его новая картина "Вечер!", с каким рвением и тяжестью он ее рисовал.