Под сенью леса прохладно, ярко и весело. Воздух свеж, тягуч и прекрасен, он вдоволь напитался ягодно-грибным ароматом и влажной землей. На стволах деревьев трепещут пятна света, а полупрозрачная листва, налившаяся огнем, дрожит и сверкает на ветру, словно настоящее пламя. Изредка под ноги слетает несколько искрящихся багряно-розовых лепестков, покинувших большой костер. Они распадаются на множество маленьких костерков, зажигая от себя мох, и все вокруг становится праздничным.
Дорожка, усыпанная мягкой нежно-бежевой хвоей, уводит вдаль, огибая поредевшие заросли голубики, некогда густые и непроходимые. Она стремится на болота, поросшие вереском, уже потерявшим цвет. Небо над болотами чистое и высокое, в кружевных облаках. Его бороздят последние клины перелетных птиц. Они пролетают низко над лесом, почти касаясь сосновых верхушек, оставляя внизу маленькие пожары, грибные и ягодные тропы, мшистые опушки и вересковую равнину, чтобы однажды вернуться.
Под сенью леса прохладно, ярко и весело. Воздух свеж, тягуч и прекрасен, он вдоволь напитался ягодно-грибным ароматом и влажной землей. На стволах деревьев трепещут пятна света, а полупрозрачная листва, налившаяся огнем, дрожит и сверкает на ветру, словно настоящее пламя. Изредка под ноги слетает несколько искрящихся багряно-розовых лепестков, покинувших большой костер. Они распадаются на множество маленьких костерков, зажигая от себя мох, и все вокруг становится праздничным.
Дорожка, усыпанная мягкой нежно-бежевой хвоей, уводит вдаль, огибая поредевшие заросли голубики, некогда густые и непроходимые. Она стремится на болота, поросшие вереском, уже потерявшим цвет. Небо над болотами чистое и высокое, в кружевных облаках. Его бороздят последние клины перелетных птиц. Они пролетают низко над лесом, почти касаясь сосновых верхушек, оставляя внизу маленькие пожары, грибные и ягодные тропы, мшистые опушки и вересковую равнину, чтобы однажды вернуться.