Савинов с трудом оторвался от работы. Спустившись с высоких подмостков, художник отошел от картины. Прямо перед ним во всю высоту запрестольной стены рельефно выделялось на золотом фоне почти оконченное изображение богоматери с младенцем на руках. Все дышало наивной и глубокой верой в этой картине: и золотое небо — торжественное, полное чудес и тайн библейское небо, и синие, тонкие утренние облака, служащие престолом группе, и трогательное сходство в лицах матери и ребенка, и милые изумленные личики кудрявых ангелов. И тем могущественней, тем неотразимей должно было очаровывать и умилять зрителя божественно-прекрасное лицо богоматери — кроткое и вместе с тем строгое, с этими как будто проникающими в глубь времен очами, полными безмолвной, покорной скорби.
В соборе было тихо. Только где-то высоко, под самым куполом, щебетали вперебой неугомонные воробьи. Лучи солнца наискось тянулись из окон золотыми пыльными полосами. Савинов все стоял и глядел на картину. Теперь он со своими длинными, небрежно откинутыми назад волосами, с бледными, плотно сжатыми губами на худом аскетическом лице как нельзя больше походил на одного из тех средневековых монахов-художников, которые создавали бессмертные произведения в тишине своих скромных келий, вдохновляясь только горячей верой в бога и бесхитростной любовью к искусству и не оставляя потомству даже инициалов своих имен. Священный восторг и радостная гордость удовлетворенного творчества наполнили душу Савинова. Мечты об этой русской богоматери он лелеял давно, чуть ли не с самого детства, и вот она возвышается перед ним во всей своей строгой и чистой красоте, и все убранство огромного храма, вся его царственная роскошь как будто бы служат для нее сплошной великолепной рамкой. Здесь, в этой гордости, не было места мелочному профессиональному тщеславию, потому что Савинов относился очень холодно к своей известности, давно перешагнувшей за пределы России. Здесь артист благоговел перед своим произведением, почти не веря тому, что он сам, своими руками создал его.
Рассказ впервые был опубликован в Петербургской газете № 231 от 24 августа (по старому стилю) 1887 года в разделе Летучие заметки с подписью А. Чехонте. После стилистических изменений и сокращений Чехов включил рассказ в первый том своего собрания сочинений, изданного Адольфом Марксом в 1899—1901 годах. Чехов также убрал из рассказа намеки на события в Болгарии, добавил некоторые детали, такие как надпись на стаканчике: «Его же и монаси приемлют».
При жизни Чехова рассказ был переведен на немецкий, польский, сербскохорватский и шведский языки.
Фон
По словам Александра Лазарева-Грузинского, рассказ был написан писателем в Бабкино за один день[1]. Михаил Чехов был уверен, что в рассказе отразились звенигородские впечатления Чехова. В Звенигороде А. П. Чехов «посещал заседания уездных съездов, где познакомился с укладом чиновничьей жизни».
Сюжет
Silk-film.png Внешние видеофайлы
Silk-film.png Фильм Сирена. Короткометражный телевизионный фильм. Виктор Сергачев в роли секретаря Жилина.
Группа судебных чиновников после слушания дела сидели в совещательном зале суда и ждали, когда председатель выскажет свое особое мнение. Время обеда уже и все были голодны. Участковый мировой судья Жилин начал говорить о еде, он вспомнил, как однажды его мечта — блюдо «поросенок под хреном» вызвал у него истерику. Разговоры о прелестях еды становились все более страстными, все в комнате были возбуждены. Один за другим мужчины выбегали из зала, не в силах сопротивляться страсти. Незадачливый председатель явился последним. Забыв высказать особое мнение он удалился, чтобы также поддаться соблазну.
Экранизация
По мотивам рассказов А. П. Чехова «Бабы», «Трубная площадь», «Сирена», «В суде» в 1969 году на Мосфильме снят художественный фильм Главный свидетель. Режиссёр: Аида Манасарова.
Рассказ был экранизирован в десятой серии телесериала «Чехов и Ко». В ролях: Вячеслав Невинный — Григорий Саввич, почётный мировой судья; Владимир Кашпур — Пётр Николаевич, председатель съезда; Евгений Киндинов — Степан Францыч, товарищ прокурора; Виктор Сергачёв — Иван Гурьевич Жилин, секретарь съезда; Вячеслав Невинный-мл — Милкин, участковый мировой судья
Литература
Чехов А. П. Сирена // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1982.
«Мир божий», 1903, № 1, стр. 90.
Примечания
А. П. Чехов в воспоминаниях современников. Москва, 1960.
Савинов с трудом оторвался от работы. Спустившись с высоких подмостков, художник отошел от картины. Прямо перед ним во всю высоту запрестольной стены рельефно выделялось на золотом фоне почти оконченное изображение богоматери с младенцем на руках. Все дышало наивной и глубокой верой в этой картине: и золотое небо — торжественное, полное чудес и тайн библейское небо, и синие, тонкие утренние облака, служащие престолом группе, и трогательное сходство в лицах матери и ребенка, и милые изумленные личики кудрявых ангелов. И тем могущественней, тем неотразимей должно было очаровывать и умилять зрителя божественно-прекрасное лицо богоматери — кроткое и вместе с тем строгое, с этими как будто проникающими в глубь времен очами, полными безмолвной, покорной скорби.
В соборе было тихо. Только где-то высоко, под самым куполом, щебетали вперебой неугомонные воробьи. Лучи солнца наискось тянулись из окон золотыми пыльными полосами. Савинов все стоял и глядел на картину. Теперь он со своими длинными, небрежно откинутыми назад волосами, с бледными, плотно сжатыми губами на худом аскетическом лице как нельзя больше походил на одного из тех средневековых монахов-художников, которые создавали бессмертные произведения в тишине своих скромных келий, вдохновляясь только горячей верой в бога и бесхитростной любовью к искусству и не оставляя потомству даже инициалов своих имен. Священный восторг и радостная гордость удовлетворенного творчества наполнили душу Савинова. Мечты об этой русской богоматери он лелеял давно, чуть ли не с самого детства, и вот она возвышается перед ним во всей своей строгой и чистой красоте, и все убранство огромного храма, вся его царственная роскошь как будто бы служат для нее сплошной великолепной рамкой. Здесь, в этой гордости, не было места мелочному профессиональному тщеславию, потому что Савинов относился очень холодно к своей известности, давно перешагнувшей за пределы России. Здесь артист благоговел перед своим произведением, почти не веря тому, что он сам, своими руками создал его.
Объяснение:
Публикации
Рассказ впервые был опубликован в Петербургской газете № 231 от 24 августа (по старому стилю) 1887 года в разделе Летучие заметки с подписью А. Чехонте. После стилистических изменений и сокращений Чехов включил рассказ в первый том своего собрания сочинений, изданного Адольфом Марксом в 1899—1901 годах. Чехов также убрал из рассказа намеки на события в Болгарии, добавил некоторые детали, такие как надпись на стаканчике: «Его же и монаси приемлют».
При жизни Чехова рассказ был переведен на немецкий, польский, сербскохорватский и шведский языки.
Фон
По словам Александра Лазарева-Грузинского, рассказ был написан писателем в Бабкино за один день[1]. Михаил Чехов был уверен, что в рассказе отразились звенигородские впечатления Чехова. В Звенигороде А. П. Чехов «посещал заседания уездных съездов, где познакомился с укладом чиновничьей жизни».
Сюжет
Silk-film.png Внешние видеофайлы
Silk-film.png Фильм Сирена. Короткометражный телевизионный фильм. Виктор Сергачев в роли секретаря Жилина.
Группа судебных чиновников после слушания дела сидели в совещательном зале суда и ждали, когда председатель выскажет свое особое мнение. Время обеда уже и все были голодны. Участковый мировой судья Жилин начал говорить о еде, он вспомнил, как однажды его мечта — блюдо «поросенок под хреном» вызвал у него истерику. Разговоры о прелестях еды становились все более страстными, все в комнате были возбуждены. Один за другим мужчины выбегали из зала, не в силах сопротивляться страсти. Незадачливый председатель явился последним. Забыв высказать особое мнение он удалился, чтобы также поддаться соблазну.
Экранизация
По мотивам рассказов А. П. Чехова «Бабы», «Трубная площадь», «Сирена», «В суде» в 1969 году на Мосфильме снят художественный фильм Главный свидетель. Режиссёр: Аида Манасарова.
Рассказ был экранизирован в десятой серии телесериала «Чехов и Ко». В ролях: Вячеслав Невинный — Григорий Саввич, почётный мировой судья; Владимир Кашпур — Пётр Николаевич, председатель съезда; Евгений Киндинов — Степан Францыч, товарищ прокурора; Виктор Сергачёв — Иван Гурьевич Жилин, секретарь съезда; Вячеслав Невинный-мл — Милкин, участковый мировой судья
Литература
Чехов А. П. Сирена // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1982.
«Мир божий», 1903, № 1, стр. 90.
Примечания
А. П. Чехов в воспоминаниях современников. Москва, 1960.