1. [Звезды СВЕРКАЛИ (ПГС) остро и холодно], но [небо на востоке постепенно СТАЛО СВЕТЛЕТЬ (СГС)]. Деревья понемногу ВЫСТУПАЛИ (ПГС) из тьмы. Вдруг по вершинам ПГС) сильный ветер. Лес ОЖИЛ (ПГС), ЗАШУМЕЛ (ПГС). [Свистящим шёпотом ПЕРЕКЛИКНУЛИСЬ (ПГС) между собой сосны], и [сухой иней с мягким шелестом ПОЛИЛСЯ (ПГС) с потревоженных ветвей].
2. [Последние звёзды тихо погасли в посветлевшем небе], и [лес×,
|окончательно стряхнувший с себя остатки мрака|, вставал во всем величии].
4. Старый лось застыл в сосняке, как изваяние. Настороженные уши ловили каждый звук. Он весь напружился, готовый сделать прыжок в чащу.
5. Внимание зверя ПРИВЛЁК (ПГС) звук×, |послышавшийся сверху|. Будто несколько майских жуков в морозном воздухе ПРОНЕСЛИСЬ (ПГС) самолёты - истребители (приложение). Вдруг один из самолётов ПРОНЁССЯ (ПГС) прямо к поляне. Эхо ЗАГУДЕЛО (ПГС) над деревьями, |опережая лося|,
|рванувшего во весь дух в чащу|.
Объяснение:
2. несколько майских жуков
3. Сказуемые выделены в тексте. ПГС - простое глагольное сказуемое
СГС - составное глагольное сказуемое
4. Согласованные определения :
1.сильный ветер, свистящим шёпотом, сухой иней, с мягким шелестом, с потревоженных ветвей
3. из припудренной утренним инеем, длинная морда, |увенчанная тяжёлыми ветвистыми рогами|. испуганные глаза
5. послышавшийся сверху, морозном воздухе, |рванувшего во весь дух в чащу|
5.
6. самолёты - истребители
7. Прямое дополнение
3. осмотрели поляну (вин.п. без предлога)
4. ловили звук (вин.п. без предлога)
5. опережая лося (вин.п. без предлога)
8. Косвенные дополнения:
загудело над деревьями
застыл в сосняке
9.
2. тихо, окончательно - образ действия,
3,4 судорожно - образ действия
5. сверху - места, прямо - образ действия
10. Старый лось застыл в сосняке, как изваяние.
11. Схемы:
1 вариант – из 2 абзаца
[Последние звёзды тихо погасли в посветлевшем небе], и [лес×,
|окончательно стряхнувший с себя остатки мрака|, вставал во всем величии]. [ - = ], и [ - = ].
2 вариант – 1 предложения 3 абзаца,
Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная морда×,
Звезды еще сверкали остро и холодно, но небо на востоке уже стало светлеть. Деревья понемногу выступали из тьмы. Вдруг по вершинам их сильный свежий ветер. Лес сразу ожил, зашумел полнозвучно и звонко. Свистящим шепотом перекликнулись между собой столетние сосны, и сухой иней с мягким шелестом полился с потревоженных ветвей.
Ветер стих внезапно, как и налетел. Деревья снова застыли в холодном оцепенении. Сразу стали слышны все предутренние лесные звуки: жадная грызня волков на соседней поляне, осторожное тявканье лисиц и первые, еще неуверенные удары проснувшегося дятла, раздававшиеся в тишине леса так музыкально, будто долбил он не древесный ствол, а полое тело скрипки.
Снова порывисто шумнул ветер в тяжелой хвое сосновых вершин. Последние звезды тихо погасли в посветлевшем небе. Само небо уплотнилось и сузилось. Лес, окончательно стряхнувший с себя остатки ночного мрака, вставал во всем своем зеленом величии. По тому, как, побагровев, засветились курчавые головы сосен и острые шпили елей, угадывалось, что поднялось солнце и что занявшийся день обещает быть ясным, морозным, ядреным.
Стало совсем светло. Волки ушли в лесные чащобы переваривать ночную добычу, убралась с поляны лисица, оставив на снегу кружевной, хитро запутанный след. Старый лес зашумел ровно, неумолчно. Только птичья возня, стук дятла, веселое цвиканье стрелявших меж ветвей желтеньких синиц да жадный сухой кряк соек разнообразили этот тягучий, тревожный и грустный, мягкими волнами перекатывающийся шум.
Сорока, чистившая на ветке ольховника черный острый клюв, вдруг повернула голову набок, прислушалась, присела, готовая сорваться и улететь. Тревожно хрустели сучья. Кто-то большой, сильный шел сквозь лес, не разбирая дороги. Затрещали кусты, заметались вершины маленьких сосенок, заскрипел, оседая, наст. Сорока вскрикнула и, распустив хвост, похожий на оперение стрелы, по прямой полетела прочь.
Старый лось застыл в сосняке, как изваяние. Лишь клочковатая шкура нервно передергивалась на спине. Настороженные уши ловили каждый звук, и слух его был так остер, что слышал зверь, как короед точит древесину сосны. Но даже и эти чуткие уши не слышали в лесу ничего, кроме птичьей трескотни, стука дятла и ровного звона сосновых вершин.
Слух успокаивал, но обоняние предупреждало об опасности. К свежему аромату талого снега примешивались острые, тяжелые и опасные запахи, чуждые этому дремучему лесу. Черные печальные глаза зверя увидели на ослепительной чешуе наста темные фигуры. Не шевелясь, он весь напружился, готовый сделать прыжок в чащу. Но люди не двигались. Они лежали в снегу густо, местами друг на друге. Их было очень много, но ни один из них не двигался и не нарушал девственной тишины. Возле возвышались вросшие в сугробы какие-то чудовища. Они-то и источали острые и тревожащие запахи.
Испуганно кося глазом, стоял на опушке лось, не понимая, что же случилось со всем этим стадом тихих, неподвижных и совсем не опасных с виду людей.
Внимание его привлек звук, послышавшийся сверху. Зверь вздрогнул, кожа на спине его передернулась, задние ноги еще больше поджались.
Однако звук был тоже не страшный: будто несколько майских жуков, басовито гудя, кружили в листве зацветающей березы. И к гуденью их примешивался порой частый, короткий треск, похожий на вечерний скрип дергача на болоте.
А вот и сами эти жуки. Сверкая крыльями, танцуют они в голубом морозном воздухе. Снова и снова скрипнул в вышине дергач. Один из жуков, не складывая крыльев, метнулся вниз. Остальные опять затанцевали в небесной лазури. Зверь распустил напряженные мускулы, вышел на поляну, лизнул наст, кося глазом на небо. И вдруг еще один жук отвалил от танцевавшего в воздухе роя и, оставляя за собой большой, пышный хвост, понесся прямо к поляне. Он рос так быстро, что лось едва успел сделать прыжок в кусты — что-то громадное, более страшное, чем внезапный порыв осенней бури, ударило по вершинам сосен и брякнулось о землю так, что весь лес загудел, застонал. Эхо понеслось над деревьями, опережая лося, рванувшегося во весь дух в чащу.
Медленно, осторожно ступая мягкими лапами, под которыми с хрустом проваливался сухой и крепкий наст, зверь направился к неподвижной, вбитой в снег человеческой фигуре...
1. [Звезды СВЕРКАЛИ (ПГС) остро и холодно], но [небо на востоке постепенно СТАЛО СВЕТЛЕТЬ (СГС)]. Деревья понемногу ВЫСТУПАЛИ (ПГС) из тьмы. Вдруг по вершинам ПГС) сильный ветер. Лес ОЖИЛ (ПГС), ЗАШУМЕЛ (ПГС). [Свистящим шёпотом ПЕРЕКЛИКНУЛИСЬ (ПГС) между собой сосны], и [сухой иней с мягким шелестом ПОЛИЛСЯ (ПГС) с потревоженных ветвей].
2. [Последние звёзды тихо погасли в посветлевшем небе], и [лес×,
|окончательно стряхнувший с себя остатки мрака|, вставал во всем величии].
3. Из припудренной утренним инеем хвои ВЫСУНУЛАСЬ (ПГС) длинная морда×, |увенчанная тяжёлыми ветвистыми рогами|. Испуганные глаза ОСМОТРЕЛИ (ПГС) огромную поляну. Замшевые ноздри×, |извергавшие горячий парок встревоженного дыхания|, судорожно ЗАДВИГАЛИСЬ (ПГС).
4. Старый лось застыл в сосняке, как изваяние. Настороженные уши ловили каждый звук. Он весь напружился, готовый сделать прыжок в чащу.
5. Внимание зверя ПРИВЛЁК (ПГС) звук×, |послышавшийся сверху|. Будто несколько майских жуков в морозном воздухе ПРОНЕСЛИСЬ (ПГС) самолёты - истребители (приложение). Вдруг один из самолётов ПРОНЁССЯ (ПГС) прямо к поляне. Эхо ЗАГУДЕЛО (ПГС) над деревьями, |опережая лося|,
|рванувшего во весь дух в чащу|.
Объяснение:
2. несколько майских жуков
3. Сказуемые выделены в тексте. ПГС - простое глагольное сказуемое
СГС - составное глагольное сказуемое
4. Согласованные определения :
1.сильный ветер, свистящим шёпотом, сухой иней, с мягким шелестом, с потревоженных ветвей
3. из припудренной утренним инеем, длинная морда, |увенчанная тяжёлыми ветвистыми рогами|. испуганные глаза
5. послышавшийся сверху, морозном воздухе, |рванувшего во весь дух в чащу|
5.
6. самолёты - истребители
7. Прямое дополнение
3. осмотрели поляну (вин.п. без предлога)
4. ловили звук (вин.п. без предлога)
5. опережая лося (вин.п. без предлога)
8. Косвенные дополнения:
загудело над деревьями
застыл в сосняке
9.
2. тихо, окончательно - образ действия,
3,4 судорожно - образ действия
5. сверху - места, прямо - образ действия
10. Старый лось застыл в сосняке, как изваяние.
11. Схемы:
1 вариант – из 2 абзаца
[Последние звёзды тихо погасли в посветлевшем небе], и [лес×,
|окончательно стряхнувший с себя остатки мрака|, вставал во всем величии]. [ - = ], и [ - = ].
2 вариант – 1 предложения 3 абзаца,
Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная морда×,
|увенчанная тяжёлыми ветвистыми рогами|. [~~~ ~~~--- - - - = ~~~ - ×, |~~~|].
3 вариант – 3 предложение 3 абзаца
Замшевые ноздри×, |извергавшие горячий парок встревоженного дыхания|, судорожно завигались.
[ ~~~ - ×, |~~~|, _. _. =].
12. Эхо загудело над деревьями,
|опережая лося|, |рванувшего во весь дух в чащу|.
1.повествовательное, 2.невосклицательное, 3.простое, 4.двусоставное, 5.полное, 6.распространенное, 7.осложнено деепричастным и причастным оборотами
Основа:
Эхо - подлежащее, выраженное сущ. ___
загудело -сказуемое, выраженное глаголом =
Второстепенные:
над деревьями -обстоятельство, выраженное сущ. с предлогом _. _.
|опережая лося| - обстоятельство, выраженное деепричастным оборотом _. _.
|рванувшего во весь дух в чащу| - определение, выраженное причастным оборотом ~~~
Звезды еще сверкали остро и холодно, но небо на востоке уже стало светлеть. Деревья понемногу выступали из тьмы. Вдруг по вершинам их сильный свежий ветер. Лес сразу ожил, зашумел полнозвучно и звонко. Свистящим шепотом перекликнулись между собой столетние сосны, и сухой иней с мягким шелестом полился с потревоженных ветвей.
Ветер стих внезапно, как и налетел. Деревья снова застыли в холодном оцепенении. Сразу стали слышны все предутренние лесные звуки: жадная грызня волков на соседней поляне, осторожное тявканье лисиц и первые, еще неуверенные удары проснувшегося дятла, раздававшиеся в тишине леса так музыкально, будто долбил он не древесный ствол, а полое тело скрипки.
Снова порывисто шумнул ветер в тяжелой хвое сосновых вершин. Последние звезды тихо погасли в посветлевшем небе. Само небо уплотнилось и сузилось. Лес, окончательно стряхнувший с себя остатки ночного мрака, вставал во всем своем зеленом величии. По тому, как, побагровев, засветились курчавые головы сосен и острые шпили елей, угадывалось, что поднялось солнце и что занявшийся день обещает быть ясным, морозным, ядреным.
Стало совсем светло. Волки ушли в лесные чащобы переваривать ночную добычу, убралась с поляны лисица, оставив на снегу кружевной, хитро запутанный след. Старый лес зашумел ровно, неумолчно. Только птичья возня, стук дятла, веселое цвиканье стрелявших меж ветвей желтеньких синиц да жадный сухой кряк соек разнообразили этот тягучий, тревожный и грустный, мягкими волнами перекатывающийся шум.
Сорока, чистившая на ветке ольховника черный острый клюв, вдруг повернула голову набок, прислушалась, присела, готовая сорваться и улететь. Тревожно хрустели сучья. Кто-то большой, сильный шел сквозь лес, не разбирая дороги. Затрещали кусты, заметались вершины маленьких сосенок, заскрипел, оседая, наст. Сорока вскрикнула и, распустив хвост, похожий на оперение стрелы, по прямой полетела прочь.
Из припудренной утренним инеем хвои высунулась длинная бурая морда, увенчанная тяжелыми ветвистыми рогами. Испуганные глаза осмотрели огромную поляну. Розовые замшевые ноздри, извергавшие горячий парок встревоженного дыхания, судорожно задвигались.
Старый лось застыл в сосняке, как изваяние. Лишь клочковатая шкура нервно передергивалась на спине. Настороженные уши ловили каждый звук, и слух его был так остер, что слышал зверь, как короед точит древесину сосны. Но даже и эти чуткие уши не слышали в лесу ничего, кроме птичьей трескотни, стука дятла и ровного звона сосновых вершин.
Слух успокаивал, но обоняние предупреждало об опасности. К свежему аромату талого снега примешивались острые, тяжелые и опасные запахи, чуждые этому дремучему лесу. Черные печальные глаза зверя увидели на ослепительной чешуе наста темные фигуры. Не шевелясь, он весь напружился, готовый сделать прыжок в чащу. Но люди не двигались. Они лежали в снегу густо, местами друг на друге. Их было очень много, но ни один из них не двигался и не нарушал девственной тишины. Возле возвышались вросшие в сугробы какие-то чудовища. Они-то и источали острые и тревожащие запахи.
Испуганно кося глазом, стоял на опушке лось, не понимая, что же случилось со всем этим стадом тихих, неподвижных и совсем не опасных с виду людей.
Внимание его привлек звук, послышавшийся сверху. Зверь вздрогнул, кожа на спине его передернулась, задние ноги еще больше поджались.
Однако звук был тоже не страшный: будто несколько майских жуков, басовито гудя, кружили в листве зацветающей березы. И к гуденью их примешивался порой частый, короткий треск, похожий на вечерний скрип дергача на болоте.
А вот и сами эти жуки. Сверкая крыльями, танцуют они в голубом морозном воздухе. Снова и снова скрипнул в вышине дергач. Один из жуков, не складывая крыльев, метнулся вниз. Остальные опять затанцевали в небесной лазури. Зверь распустил напряженные мускулы, вышел на поляну, лизнул наст, кося глазом на небо. И вдруг еще один жук отвалил от танцевавшего в воздухе роя и, оставляя за собой большой, пышный хвост, понесся прямо к поляне. Он рос так быстро, что лось едва успел сделать прыжок в кусты — что-то громадное, более страшное, чем внезапный порыв осенней бури, ударило по вершинам сосен и брякнулось о землю так, что весь лес загудел, застонал. Эхо понеслось над деревьями, опережая лося, рванувшегося во весь дух в чащу.
Медленно, осторожно ступая мягкими лапами, под которыми с хрустом проваливался сухой и крепкий наст, зверь направился к неподвижной, вбитой в снег человеческой фигуре...