Такими словами встретил старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших уже на дом к отцу.
У них были только длинные чубы, за которые мог выдрать их всякий козак, носивший оружие.
Бедная старушка, привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке.
Он любил простую жизнь козаков и перессорился с теми из своих товарищей, которые были наклонны к варшавской стороне, называя их холопьями польских панов.
Она приникла к изголовью дорогих сыновей своих, лежавших рядом ...
Месяц с вышины неба давно уже озарял весь двор, наполненный спящими, густую кучу верб и высокий бурьян, в котором потонул частокол, окружавший двор.
Такими словами встретил старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших уже на дом к отцу.
У них были только длинные чубы, за которые мог выдрать их всякий козак, носивший оружие.
Бедная старушка,привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке.
Он любил простую жизнь козаков и перессорился с теми из своих товарищей, которые были наклонны к варшавской стороне, называя их холопьями польских панов.
Она приникла к изголовью дорогих сыновей своих, лежавших рядом…
Месяц с вышины неба давно уже озарял весь двор, наполненный спящими, густую кучу верб и высокий бурьян, в котором потонул чистокол, окружавший двор.
Такими словами встретил старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших уже на дом к отцу.
У них были только длинные чубы, за которые мог выдрать их всякий козак, носивший оружие.
Бедная старушка, привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке.
Он любил простую жизнь козаков и перессорился с теми из своих товарищей, которые были наклонны к варшавской стороне, называя их холопьями польских панов.
Она приникла к изголовью дорогих сыновей своих, лежавших рядом ...
Месяц с вышины неба давно уже озарял весь двор, наполненный спящими, густую кучу верб и высокий бурьян, в котором потонул частокол, окружавший двор.
Такими словами встретил старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших уже на дом к отцу.
У них были только длинные чубы, за которые мог выдрать их всякий козак, носивший оружие.
Бедная старушка,привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке.
Он любил простую жизнь козаков и перессорился с теми из своих товарищей, которые были наклонны к варшавской стороне, называя их холопьями польских панов.
Она приникла к изголовью дорогих сыновей своих, лежавших рядом…
Месяц с вышины неба давно уже озарял весь двор, наполненный спящими, густую кучу верб и высокий бурьян, в котором потонул чистокол, окружавший двор.