Вдруг, с противной стороны, показалось другое пятнышко, увеличилось, стало растягиваться, и уже было не пятнышко.
Между тем черт крался потихоньку к месяцу и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись, пососал пальцы, заболтал ногою и забежал с другой стороны, и снова отскочил и отдернул руку.
Пономарь сделал себе нанковые на лето шаровары и жилет из полосатого гаруса.
При сем Чуб поправил свой пояс, перехватывавший плотно его тулуп, нахлобучил крепче свою шапку, стиснул в руке кнут — страх и грозу докучливых собак; но, взглянув вверх, остановился…
Чуб долго еще ворчал и бранился, а между тем в то же время раздумывал, на что бы решиться.
Оксана знала и слышала все, что про нее говорили, и была капризна, как красавица.
Объяснение:
Вдруг, с противной стороны, показалось другое пятнышко, увеличилось, стало растягиваться, и уже было не пятнышко.
Между тем черт крался потихоньку к месяцу и уже протянул было руку схватить его, но вдруг отдернул ее назад, как бы обжегшись, пососал пальцы, заболтал ногою и забежал с другой стороны, и снова отскочил и отдернул руку.
Пономарь сделал себе нанковые на лето шаровары и жилет из полосатого гаруса.
При сем Чуб поправил свой пояс, перехватывавший плотно его тулуп, нахлобучил крепче свою шапку, стиснул в руке кнут — страх и грозу докучливых собак; но, взглянув вверх, остановился…
Чуб долго еще ворчал и бранился, а между тем в то же время раздумывал, на что бы решиться.
Оксана знала и слышала все, что про нее говорили, и была капризна, как красавица.