слово лицо (в значении человек) в 19 века могло употребляться и как имя существительное неодушевлённое: достаточно было взглянуть на эти лица, чтобы увидеть, что все они бегут одеваться (глеб успенский); для современного языка более обычным является употребление этого слова как одушевлённого:
включить в список следующих лиц. названия рыб и амфибий в собственном значении являются именами существительными одушевлёнными (ловить омаров, килек), но те же слова как названия блюд чаще всего имеют форму винительного падежа, с именительным (более характерно для разговорной речи): съесть все
сиги, подавать варёные раки, подавать на закуску шпроты, кильки и т. п.
название небесных светил – имена существительные неодушевлённые; те же слова как названия богов – имена существительные одушевлённые. полететь на марс, но древние надеялись на марса; изучать юпитер, но чтить
юпитера. при использовании слов в переносном значении грамматическая категория одушевлённости оказывается более устойчивой, чем категория неодушевлённости. так, для обозначения предметов неодушевлённых иногда используются одушевлённые существительные, и в этом случае они сохраняют свои
грамматические показатели одушевлённости (при склонении винительный падеж совпадает с родительным): я ещё несколько раз читал ему “тараса бульбу” и “бедных людей” (м. горький); в физкультурный зал внесли новенького гимнастического коня. “грамматическая категория одушевлённости проявляется и при
склонении названий шахматных фигур, карт, например: взять ферзя; “ох эта пешка! ” – вскричал сергей филиппович…
”нельзя вывести коня, ладья стоит без дела” (загоскин); муся играла в карты нехотя, равнодушно, путая королей с валетами (добровольский).”[1,с.160] как одушевлённые
изменяются названия некоторых фантастических существ, например: бояться леших и домовых; изобразить русалок. в то же время имена существительные неодушевлённые при употреблении их в переносном значении категорию неодушевлённости не сохраняют и при склонении изменяются как существительные
одушевлённые, например: призовите к порядку этого типа; уговори поехать с нами за город этого старого колпака; в иного пня и десять лет не вдолбить того, что другой ловит на полёте (фонвизин).
слово лицо (в значении человек) в 19 века могло употребляться и как имя существительное неодушевлённое: достаточно было взглянуть на эти лица, чтобы увидеть, что все они бегут одеваться (глеб успенский); для современного языка более обычным является употребление этого слова как одушевлённого:
включить в список следующих лиц. названия рыб и амфибий в собственном значении являются именами существительными одушевлёнными (ловить омаров, килек), но те же слова как названия блюд чаще всего имеют форму винительного падежа, с именительным (более характерно для разговорной речи): съесть все
сиги, подавать варёные раки, подавать на закуску шпроты, кильки и т. п.
название небесных светил – имена существительные неодушевлённые; те же слова как названия богов – имена существительные одушевлённые. полететь на марс, но древние надеялись на марса; изучать юпитер, но чтить
юпитера. при использовании слов в переносном значении грамматическая категория одушевлённости оказывается более устойчивой, чем категория неодушевлённости. так, для обозначения предметов неодушевлённых иногда используются одушевлённые существительные, и в этом случае они сохраняют свои
грамматические показатели одушевлённости (при склонении винительный падеж совпадает с родительным): я ещё несколько раз читал ему “тараса бульбу” и “бедных людей” (м. горький); в физкультурный зал внесли новенького гимнастического коня. “грамматическая категория одушевлённости проявляется и при
склонении названий шахматных фигур, карт, например: взять ферзя; “ох эта пешка! ” – вскричал сергей филиппович…
”нельзя вывести коня, ладья стоит без дела” (загоскин); муся играла в карты нехотя, равнодушно, путая королей с валетами (добровольский).”[1,с.160] как одушевлённые
изменяются названия некоторых фантастических существ, например: бояться леших и домовых; изобразить русалок. в то же время имена существительные неодушевлённые при употреблении их в переносном значении категорию неодушевлённости не сохраняют и при склонении изменяются как существительные
одушевлённые, например: призовите к порядку этого типа; уговори поехать с нами за город этого старого колпака; в иного пня и десять лет не вдолбить того, что другой ловит на полёте (фонвизин).