Погода прекрасная. Кротко синеет майский небосвод, гладкие листья ракит блестят. Широкая и ровная дорога вся заросла той мелкой травкой, которую так охотно щиплят овцы. По длинным скатам пологих холмом тихо колышется зелёная рожь. Жидкими пятнами скользят по ней тени небольших тучек. В отдалении темнеют леса, сверкают пруды, желтеют деревни.
Жаворонки поднимаются, поют или без движения греются на пригорках. Иссиня-чёрные грачи на дороге останавливаются и глядят на вас. Потом принекают к земле и тяжко отлетают в сторону, подпрыгнув раза два. За дальним оврагом мужик пашет поле. Пегий жеребёнок, с куцым хвостиком и взъерошенной гривкой, бежит на неверных ножках за матерью. Владике слышится его ржанье.
Мы въезжаем в березовую рощу. Крепкий, свежий запах приятно стисняет дыхание
Погода прекрасная. Кротко синеет майский небосвод, гладкие листья ракит блестят. Широкая и ровная дорога вся заросла той мелкой травкой, которую так охотно щиплят овцы. По длинным скатам пологих холмом тихо колышется зелёная рожь. Жидкими пятнами скользят по ней тени небольших тучек. В отдалении темнеют леса, сверкают пруды, желтеют деревни.
Жаворонки поднимаются, поют или без движения греются на пригорках. Иссиня-чёрные грачи на дороге останавливаются и глядят на вас. Потом принекают к земле и тяжко отлетают в сторону, подпрыгнув раза два. За дальним оврагом мужик пашет поле. Пегий жеребёнок, с куцым хвостиком и взъерошенной гривкой, бежит на неверных ножках за матерью. Владике слышится его ржанье.
Мы въезжаем в березовую рощу. Крепкий, свежий запах приятно стисняет дыхание