Был утренний час. В огромном лесу стоял тонкий пар, наполнивший все странными видениями. Охотник, только что покинувший свой костер, двигался вдоль реки. Сквозь деревья сиял просвет ее воздушных пустот, но охотник не подходил к ним, он рассматривал свежий след медведя, направляющийся к горам. Веткой, отломленной от дерева, охотник отметил след и пробрался к воде. Туман еще не рассеялся. В нем гасли очертания огромного корабля, медленно повертывающегося к устью реки. Его свернутые паруса, расправленные ветром, ожили. Ветер, дующий с берега, лениво теребил их. Воздушный напор усилился, рассеялся и вылился по реям в легкие алые формы. Все было белым, кроме парусов. Охотник, смотревший с берега, удивленно протирал глаза, пораженный чудом. Паруса были алые.
Был утреННий час. В огромном лесу стоял тонкий пар, наполнивший все страННыми видениями. Охотник, только что покинувший свой костер, двигался вдоль реки. Сквозь деревья сиял просвет ее воздушных пустот, но охотник не подходил к ним, он раССматривал свежий след медведя, направляющийся к горам. Веткой, отломленной от дерева, охотник отметил след и пробрался к воде. Туман еще не рассеился. В нем гасли очертания огромного корабля, медленно повертывающегося к устью реки. Его свернутые паруса, расправленные ветром, ожили. Ветер, дующий с берега, лениво теребил их. Воздушный напор усилился, рассеялся и вылился по реям в легкие алые формы. Все было белым кроме парусов. Охотник, смотревший с берега, удивленно протирал глаза, пораженный чудом. Паруса были алые.
