Обыскала весь интернет-ничего нет по этой теме. ни малейшего намека на сочинения. может кто ? или может видели сочинения? скиньте ссылки о необходимости труда, о его красоте, чудодейственной силе и магических свойствах не говорилось никогда. о работе болтают бездельники: нормальные люди ее делают. старатель-но, четко, аккуратно и скромно. ведь работать, не крича о собственном трудовом рвении, столь же естественно, как есть не чавкая. порой мне с удивительной ясностью вспоминаются вечера моего раннего детства. наша большая даже по тем временам семья — двое детей, мама, бабушка, тетя, ее дочь и кто-то еще — жила на паек отца и на его более чем скромную командирскую зарплату в тесном домике на покровской горе, где ни у кого не было своей комнаты и никто, кроме меня, не спал в одиночестве. при домишке был огород, которым занимались все, потому что речь шла о хлебе насущном, и я знаю, как горят ладони, обожженные свежевыполотой травой, с того трепетного возраста, которому уступают места в метро даже мужчины. так вот, о вечерах. осенних или зимних, с бесконечными сумерками и желтым кругом керосиновой лампы. отец сапожничает, столярничает или слесарничает, восстанавливая и латая; мать и тетка тоже латают, штопают или перешивают; бабушка, как правило, тихо поскрипывает ручной мельницей, размалывая льняной или конопляный жмых, который добавляют в кулеш, оладьи или лепешки, потому что хлеба не хватает; сестры — галя и оля — попеременно читают вслух, а я играю тут же, стараясь не шуметь. это обычный вечерний отдых, и никто из нас и не подозревает, что можно развалиться в кресле, вытянув ноги, и, ничем не утруждая ни единую клеточку собственного мозга, часами глядеть в полированный ящик на чужую жизнь, будто в замочную скважину. для всех нас искусство — не только в процессе производства, но и в процессе потребления — серьезный, исстари особо уважаемый труд, и мы еще не представляем, что можно воспринимать глазея, зевая, закусывая, выпивая, болтая с соседкой. мы еще с благоговением воспринимаем слово, для нас еще не существует понятия «отдых» в смысле абсолютного безделья, и человек, который не трудится, заведомо воспринимается с отрицательным знаком, если он здоров и психически полноценен. в «толковом словаре» даля нет существительного «отдых», есть лишь глагол «отдыхать». и это понятно: для народа, тяжким трудом взыскующего хлеб свой, отдых был чем-то промежуто-чным, сугубо второстепенным и несущественным. отдых для человека — равно крестьянина или интеллигента — всегда выражался в смене деятельности в полном соответствии с научным его пониманием. когда же он превратился в самоцель? в пустое времяпрепровождение, ничегонеделание, в полудрему под солнцем? мы и не заметили, как отдых стал занимать неправомерно много места в наших разговорах, планах и, главное, интересах. в нашем сознании «труд» и «отдых» как бы поменялись местами: мы работаем для того, чтобы отдыхать, а не отдыхаем, чтобы работать. и я не удивлюсь, коль в новом «толковом словаре» «труд» перестанет быть существительным, а вместо него останется глагол «трудиться». «трудиться» — заниматься каким-либо трудом с целью заработать денег на «отдых» (см.)». я столь запальчиво пишу об этом повальном бедствии нашем, потому что с детства был приучен глубоко презирать две язвы человеческого общества: идеализацию безделья и натужную, потную, лакейскую жажду приобретательства. я понимаю, что неприлично ссылаться на собственную семью, но ведь я еду с ярмарки, а потому хочу низко поклониться тем, кто посеял во мне нетерпимость.
