го голубые как гладь моря глаза, отражались при ночном свете лачуги. Каштановые волосы в такт ветру тихо колыхались. С тонких губ доносился немой зов. Неаккуратно закинутая, синяя кепка погрузила лицо в тьму. Я мог лишь гадать, о чем думает этот парнишка в потертом парадном костюме. Хотя он был мне друг, каждый раз я поражался его сдержанностью, скромностью, хладнокровному отношению к издевкам окружающих
