Дачный посёлок расположился на песчаной горе, у самого моря. За деревянными домиками раскинулся сосновый бор. Внизу, под горой, серая лента шоссе. По одну ее сторону заросли малины, черемухи. По другую - песок, зелено-голубая осока, источенные водой камни и море...
Море неспокойное, но прекрасное. Оно волнуется, вздыхает. Это ветер треплет его пенистые волны и они выплескиваются на берег. А бывает заспорито чем-то море с ветром. Тяжелые волны нальются безысходной яростью, за ревут, загрохочат. Словно желая их прободрить, загудят на горе сосны: они ведь тоже с неистовым ветром не ладят.
Но чаще всего море спокойно и блестит, будто его начистили. В такие дни виден Кронштадт. Он за горизонтом, и поэтому кажется, что трубы судоремонтных верфей выходят прямо из воды.
Когда-то никому не нужны мальчик нашёл щенка. этот щенок был ничей. и Никто даже не задумывался его чем-то накормить. А тот самый никому не нужный мальчик был очень добрым человеком и делать нечего. взял щенка себе. бродили они по какой-то улице, никому не знакомой. решили они зайти в какой-нибудь магазин. но сначала ничего не нашли вкусного, но в итоге купили ничью вкуснейшую колбасу и 5 вкуснейших ничьих пирожков. вышли они из этого никакого магазина. где и купить было толком нечего, как вдруг видят идёт ничей котёнок. ни о какой еде он и мечтать не мог, но ничей щенок и никому не нужный мальчик накормили его пирожком и колбасой, и все вместе пошли домой к никому не нужному мальчику. так в результате этой истории ни о чём, ничей щенок, ничей котёнок и никому не нужный мальчик стали: Мальчиком Васей, Котёнком Мурзиком и Щенком Теодориком.
Дачный посёлок расположился на песчаной горе, у самого моря. За деревянными домиками раскинулся сосновый бор. Внизу, под горой, серая лента шоссе. По одну ее сторону заросли малины, черемухи. По другую - песок, зелено-голубая осока, источенные водой камни и море...
Море неспокойное, но прекрасное. Оно волнуется, вздыхает. Это ветер треплет его пенистые волны и они выплескиваются на берег. А бывает заспорито чем-то море с ветром. Тяжелые волны нальются безысходной яростью, за ревут, загрохочат. Словно желая их прободрить, загудят на горе сосны: они ведь тоже с неистовым ветром не ладят.
Но чаще всего море спокойно и блестит, будто его начистили. В такие дни виден Кронштадт. Он за горизонтом, и поэтому кажется, что трубы судоремонтных верфей выходят прямо из воды.