Определить тип односоставного предложения Прежде, бывало, встан
еш
шь рано утром вместе с в
о
сходом солнца, когда р
о
систая трава ещё беле
е
т, а из леса с его высокими, голыми, красными стволами особе
нн
о сильно д
о
нос
и
тся крепкий см
о
листый аромат. Не умываясь, накинув только поверх белья старое пальтишко, бежишь к реке, на ходу быстро разд
е
ваешься и с р
а
змаху бухаеш
ь
ся в студёную, розовую от з
о
ри, ещё подёрнутую лёгким паром, гладкую вод
я
ную поверхность, к великому ужасу целого ути
н
ого семейства, ко­торое с тревожным кряканьем и плеском поспешно ра
с
плыва
е
тся в разные стороны из пр
и
брежного тростника. Выкупаеш
ь
ся и, дрожа от холода, с чу
в
ством здоровья и свежести во всем теле, сп
е
шишь к чаю, накрытому в густо заросшем п
а
лисаднике в тени сирен
е
вых кустов. (По А. И. Куприну)

[уй’иду] 
у - [у] - гласный, безударный 
е - [й’] - согласный, непарный звонкий, сонорный, непарный мягкий 
[и] - гласный, безударный 
д - [д] - согласный, парный звонкий, парный твёрдый 
у - [у] - гласный, ударный
 [шл’у] 
ш — [ш] — согласный, парный глухой, непарный твёрдый, шипящий 
л — [л’] — согласный, непарный звонкий, сонорный, парный мягкий 
ю — [у] — гласный, ударный
 [й’ула] 
ю— [й’] — согласный, непарный звонкий, сонорный, непарный мягкий 
[у] — гласный, безударный 
л — [л] — согласный, непарный звонкий, сонорный, парный твёрдый 
а — [а] — гласный, ударный
 [л’уд’и] 
л — [л’] — согласный, непарный звонкий, сонорный, парный мягкий 
ю — [у] — гласный, ударный 
д — [д’] — согласный, парный звонкий, парный мягкий 
и — [и] — гласный, безударный
знай’ут] 
з — [з] — согласный, парный звонкий, парный твёрдый 
н — [н] — согласный, непарный звонкий, сонорный, парный твёрдый 
а — [а] — гласный, ударный 
ю — [й’] — согласный, непарный звонкий, сонорный, непарный мягкий 
[у] — гласный, безударный 
т — [т] — согласный, парный глухой, парный твёрдый

Простакова - несомненно отрицательная фигура, при этом данная типологически и собирающая множество отрицательных черт своего классового типа. Она невежественна, корыстолюбива, жестока, цинична; она изверг во всех, кажется, отношениях, и ее социальная практика должна вызывать отвращение и ужас; но все же она человек. Фонвизин при всех ее отталкивающих пороках наделяет ее материнским чувством, и это жизненность ее образа; мало того, это поднимает ее самое как человека. Ее материнская любовь тоже приобретает безобразные формы, но все-таки это не себялюбивое чувство, это остаток подлинного человеческого достоинства, хотя бы и искаженного до последней степени в Простаковой. В этом смысле чрезвычайно значительна заключительная сцена «Недоросля». Простакова понесла кару за свои пороки; она лишена власти, унижена, посрамлена; она больше не может быть помещицей в том смысле, как это понимает она сама. И вот тогда-то, когда помещица в ней погибает, в ней по-настоящему просыпается мать, человек. Она бросается к своему детищу: «один ты остался у меня, мой сердечный друг Митрофанушка!», - она говорит народным складом причитания. И здесь именно она терпит последнее и самое тяжкое поражение; грубый хам Митрофан отталкивает ее. Она восклицает: «И ты! И ты меня бросаешь? А, неблагодарный!» - и падает в обморок; этот возглас ее - возглас трагического героя. И в самом деле, сцена эта трагична, и сама Простакова в эту минуту вырастает в глазах автора и зрителя. Комедия превращается в трагедию порочного человека, и все-таки человека. Фонвизин подчеркивает это отношением к Простаковой в эту минуту идеальных действующих лиц пьесы; куда девалось их отвращение, их презрение к Простаковой? Они спешат прийти ей на Это углубление роли Простаковой подготовлено всей комедией. Простакова - мать; она человек. И ее безобразие начинает пониматься не как случайный порок, который может быть исправлен усилием воли порочного. Почему Простакова так ужасна? Ведь она могла бы быть человеком не хуже других, ведь в ней есть корень всех добродетелей, - человеческое доброе чувство, любовь. Опять ответ на этот вопрос дан всей комедией. В том, что Простакова - изверг, виновато воспитание, виновата среда, виноват уклад жизни, сделавшие ее извергом; виновато - по Фонвизину - и правительство, виноват и указ «о вольности дворянства», виновато в конце концов крепостничество. Простакова стала извергом потому, что бесконтрольное рабовладение развращает рабовладельца его моральной гибели, превращает его в раба своих страстей, в зверя. Вот в этой концепции, органически заключенной в образе Простаковой, - высшая точка, достигнутая великим дарованием Фонвизина. Здесь он подошел вплотную к реалистической постановке вопроса в самом глубоком смысле слова. Здесь он готовил пушкинский метод. Он открыл дорогу пониманию человека как личности, и одновременно, как социального явления. Проблема взаимоотношения личности и среды, одна из кардинальнейших для всего критического реализма XIX столетия, была заключена в образе Простаковой. С другой стороны, Фонвизин дал этим образом потрясающее художественное пояснение формул Руссо, тезисов революции XVIII столетия: «Человек рождается добрым» и «Все выходит хорошим из рук созидателя вещей; все искажается в руках людей» («Эмиль»).