Переделать в сжатое изложение этот текст! если бы книгам угрожал всемирный потоп, я бы поспешил построить ковчег, в который попытался бы захватить всех своих любимцев. само собой разумеется, что чем меньше был бы ковчег, тем мне было бы трудней и печальней. если бы можно было взять с собой сотню книг, затруднения мои были бы не так велики, как если бы выбор был ограничен десяткой. и уж невыносимо трудно было бы мне, если бы десятку сократили до трёх-четырёх. а всё-таки. какие же из миллионов книг вошли бы в число заветных? первая книга – это, конечно же, стихи александра пушкина. ничто не имело и не имеет для духовной жизни моей, для жизни в прекрасном того значения, какое имел и имеет пушкин. он пришёл ко мне с колыбели, он останется со мной до конца. он был всегда со мной – и в дни радости, и в дни печали, и в часы труда, и в годы войны. это была единственная книга в моём военном багаже. вторая книга – это «война и мир» льва толстого. это книга глубочайшего проникновения в человеческий материал. никто не умел и не умеет так глядеть в человека, так понимать, так раскрывать, так любить и жалеть его. этой гигантской книге обязаны, в той или иной мере, почти все писатели, писавшие после толстого. третья книга – это «мёртвые души» николая гоголя. гоголь – явление чрезвычайное. мне кажется, никто не писал смелее и доказательнее. образы «мёртвых душ» невозможно оспорить. страшная сказка, рассказанная им, прекрасна и беспощадна одновременно. другой такой никто придумать и рассказать пока не смог. при этом никто не смог быть столь прекрасным и столь живописным в описании уродливого. четвёртая книга – это стихи владимира маяковского. я не люблю маяковского, и поэтому мне нелегко решиться взять его с собой. он слишком много якает. он бесцеремонен, груб и излишне часто пускает в ход локти, форсируя к тому же свою лужёную глотку. он постоянно наступает всем на ноги и не считает нужным извиняться. но я почёл за благо примириться. я глубоко маяковскому, много потрудившемуся над уничтожением всяческих культов всяческих личностей. он самый современный из современных писателей. он современен весь, целиком, с головы до пят, стихом, душой, материалом, манерой, хваткой, темпераментом, неуравновешенностью, словарём, отношением к настоящему и будущему. он боец – всегда и во всём. он первооткрыватель и первопроходчик. он профессиональный колумб. это его призвание и его специальность. прекрасная и ни с чем не сравнимая специальность.
Если бы книгам угрожал всемирный потоп, я бы построил ковчег, в который захватил бы своих любимцев. Лучше всего, если бы можно было взять с собой сотню книг, тогда легче сделать выбор.Какие же из миллионов книг выбрать?
Первая книга – стихи Александра Пушкина. Ничто не имеет того значения, какое имел и имеет Пушкин. Он пришёл ко мне с колыбели, он останется со мной до конца. Он был всегда со мной, это была единственная книга в моём военном багаже.
Вторая книга – это «Война и мир» Льва Толстого. Никто не умел и не умеет так понимать человека. Этой книге обязаны почти все писатели, писавшие после Толстого.
Третья книга – это «Мёртвые души» Николая Гоголя. Образы «Мёртвых душ» невозможно оспорить. Эта страшная сказка прекрасна и беспощадна одновременно. Другой такой никто придумать и рассказать пока не смог. При этом никто не смог быть столь прекрасным и столь живописным в описании уродливого.
Четвёртая книга – это стихи Владимира Маяковского. Я не люблю Маяковского, и поэтому мне нелегко решиться взять его с собой. Но я глубоко благодарен Маяковскому, трудившемуся над уничтожением всяческих культов всяческих личностей. Он самый современный из современных писателей. Он боец – всегда и во всём. Он первооткрыватель и первопроходчик. Он профессиональный Колумб. Это его призвание и его специальность.