У меня дома живет не кошка, не собака и не попугайчик, а самый настоящий декоративный кролик!
Кролик – удивительное животное, он очень умный и забавный. Мой кролик ослепительно белый, а возле глаз у него черные полосы, как будто он накрасил глаза подводкой. Это смотрится очень забавно, и мне очень нравится, какой веселый и смешной вид у моего кролика.
Моего любимца зовут Принц. Он и в самом деле немного капризный и любит, чтобы все было так, как он хочет. Например, если он не хочет подходить, когда мы его зовем, то он прикидывается глухим и не оборачивается даже на наши голоса. Зато если ему хочется на ручки, он будет вспрыгивать на колени, пока ты ему не позволишь там остаться, даже если тебе некогда и ты уже десять раз его скинул с колен.
Принц любит играть маленькими мягкими игрушками, только надо следить, чтобы он их не сгрыз. А еще, когда принц не в клетке, а гуляет по комнате, надо следить за всем, потому что он может погрызть вообще что угодно. Ведь кролики любят грызть!
Летом мы приносим Принцу листья одуванчика, подорожника, клевер, зимой и летом угощаем кролика морковкой и яблоком. Но в основном он ест специальный корм для кроликов.
Мне очень нравится ухаживать за Принцем: я чищу клетку и кормлю моего любимца. А еще я маму купить для него подружку, мне хотелось бы, чтобы У Принца была своя Принцесса и малыши, которых можно потом сдать в зоомагазин или продать через интернет
Шла я давеча по Невскому, рассматривала небеса и серые стены. На Невском было много народу. Тяжелая, высоченная, очень по-питерски неухоженная дверь в елисееевский магазин была распахнута, и там, за ней, угадывался мраморный тамбур, затоптанный множеством ног, и следующая дверь, такая же высокая и тяжеленная, а за ней уж, собственно, гастроном. Меня не интересовал гастроном, меня в Питере интересует как раз дырка в небесах, а вовсе не гастрономы, но напротив этой двери на люке сидела собака. Ничего особенного, таких много. Кругом свалявшаяся грязная шерсть, бородатая, усталая от тоски морда, грязные глаза. Она пожимала лапы, то одну, то другую, как будто прикладывалась полежать, но у нее не получалось. Может, ребра были сломаны. Народ из Елисеевского обтекал ее с двух сторон с осторожной брезгливостью. В последнее время только ленивый телеканал не показал сюжета о том, что все зло в державе проистекает от бездомных собак. Расплодились, теперь представляют опасность для нас, идущих в магазины и по делам. Как будто эти собаки сами сделались бездомными, это не мы их такими сделали!.. Для меня нет ничего хуже на свете, чем брошенные дети, старики и собаки. Я не знаю, как их я только знаю, что должна. А как не знаю. Я топталась возле собаки, подходила и отходила, малодушничала и говорила себе, что сделать ничего нельзя. У меня в Москве уже есть собака! Куда мне еще Питерскую?! И как я ее повезу?! А мне на самолет, у меня завтра эфир на радио и все такое В общем, трусость худший из человеческих пороков!.. Как раз, когда смотрела издали, убеждая себя, что сделать ничего нельзя и вообще у меня дела и самолет, из магазина вышел парень. И наткнулся на эту собаку. И она подняла башку и посмотрела на него. А он посмотрел на нее. У него в руках был большой пакет, и собака, посмотрев немного ему в лицо, безнадежно перевела взгляд на пакет. Парень достал из пакета сосиску за ней потянулась еще и еще одна, оторвал и кинул. Собака вздохнула, понюхала, с трудом нагнулась, понюхала еще и вдруг проглотила эти сосиски каким-то мгновенным движением, так что судорога у нее по горлу и по бокам. И понюхала крышку люка, где они только что лежали, как бы не веря себе. Он вытянул еще и опять кинул. Собака опять проглотила. А потом еще. А потом в пакете ничего не осталось, и парень смял его и выбросил в урну. Постоял над собакой и пошел к своей машине, приткнутой к тротуару как-то боком, как-то очень залихватски, как-то шикарно даже! И машина была. Шикарная, тупорылая, длинная, с хищной радиаторной решеткой. Какой-то родстер, кажется. Сиденья мне было видно в родстере были красной кожи. Шикарный такой родстер, парень, видно, тоже ничего. Скормил случайной собаке мешок сосисок!.. Он сел в машину, захлопнул дверь, двигатель заревел диковинным, форсированным звуком. Шины взвизгнули, и родстер уехал. Собака проводила его глазами. И я проводила его глазами. Она вздохнула и понурилась. Ей стало хуже, чем было, потому что на этом родстере уехала ее последняя надежда, так уж получилось. Каждый из нас для кого-то последняя надежда. Я повернулась и пошла, я не могла на это смотреть. Я повернулась, только когда когда завизжали шины. Он сдавал задним ходом издалека. Злым красным цветом горели фонари его диковинной машины. Он затормозил, выскочил, очень сердитый, подхватил собаку, прижал ее к своей распахнутой дубленке, к светлому свитеру, зашвырнул на сиденье красной кожи, захлопнул дверь и уехал. Шины опять завизжали!... И я пошла дальше, думая счастливые, глупые мысли о том, что этот парень и его собака самая счастливая пара на свете!...
Кролик – удивительное животное, он очень умный и забавный. Мой кролик ослепительно белый, а возле глаз у него черные полосы, как будто он накрасил глаза подводкой. Это смотрится очень забавно, и мне очень нравится, какой веселый и смешной вид у моего кролика.
Моего любимца зовут Принц. Он и в самом деле немного капризный и любит, чтобы все было так, как он хочет. Например, если он не хочет подходить, когда мы его зовем, то он прикидывается глухим и не оборачивается даже на наши голоса. Зато если ему хочется на ручки, он будет вспрыгивать на колени, пока ты ему не позволишь там остаться, даже если тебе некогда и ты уже десять раз его скинул с колен.
Принц любит играть маленькими мягкими игрушками, только надо следить, чтобы он их не сгрыз. А еще, когда принц не в клетке, а гуляет по комнате, надо следить за всем, потому что он может погрызть вообще что угодно. Ведь кролики любят грызть!
Летом мы приносим Принцу листья одуванчика, подорожника, клевер, зимой и летом угощаем кролика морковкой и яблоком. Но в основном он ест специальный корм для кроликов.
Мне очень нравится ухаживать за Принцем: я чищу клетку и кормлю моего любимца. А еще я маму купить для него подружку, мне хотелось бы, чтобы У Принца была своя Принцесса и малыши, которых можно потом сдать в зоомагазин или продать через интернет
На Невском было много народу. Тяжелая, высоченная, очень по-питерски неухоженная дверь в елисееевский магазин была распахнута, и там, за ней, угадывался мраморный тамбур, затоптанный множеством ног, и следующая дверь, такая же высокая и тяжеленная, а за ней уж, собственно, гастроном. Меня не интересовал гастроном, меня в Питере интересует как раз дырка в небесах, а вовсе не гастрономы, но напротив этой двери на люке сидела собака. Ничего особенного, таких много. Кругом свалявшаяся грязная шерсть, бородатая, усталая от тоски морда, грязные глаза. Она пожимала лапы, то одну, то другую, как будто прикладывалась полежать, но у нее не получалось. Может, ребра были сломаны. Народ из Елисеевского обтекал ее с двух сторон с осторожной брезгливостью. В последнее время только ленивый телеканал не показал сюжета о том, что все зло в державе проистекает от бездомных собак. Расплодились, теперь представляют опасность для нас, идущих в магазины и по делам. Как будто эти собаки сами сделались бездомными, это не мы их такими сделали!..
Для меня нет ничего хуже на свете, чем брошенные дети, старики и собаки. Я не знаю, как их я только знаю, что должна. А как не знаю. Я топталась возле собаки, подходила и отходила, малодушничала и говорила себе, что сделать ничего нельзя. У меня в Москве уже есть собака! Куда мне еще Питерскую?! И как я ее повезу?! А мне на самолет, у меня завтра эфир на радио и все такое В общем, трусость худший из человеческих пороков!..
Как раз, когда смотрела издали, убеждая себя, что сделать ничего нельзя и вообще у меня дела и самолет, из магазина вышел парень. И наткнулся на эту собаку. И она подняла башку и посмотрела на него. А он посмотрел на нее. У него в руках был большой пакет, и собака, посмотрев немного ему в лицо, безнадежно перевела взгляд на пакет.
Парень достал из пакета сосиску за ней потянулась еще и еще одна, оторвал и кинул. Собака вздохнула, понюхала, с трудом нагнулась, понюхала еще и вдруг проглотила эти сосиски каким-то мгновенным движением, так что судорога у нее по горлу и по бокам. И понюхала крышку люка, где они только что лежали, как бы не веря себе.
Он вытянул еще и опять кинул. Собака опять проглотила. А потом еще. А потом в пакете ничего не осталось, и парень смял его и выбросил в урну. Постоял над собакой и пошел к своей машине, приткнутой к тротуару как-то боком, как-то очень залихватски, как-то шикарно даже! И машина была. Шикарная, тупорылая, длинная, с хищной радиаторной решеткой. Какой-то родстер, кажется.
Сиденья мне было видно в родстере были красной кожи. Шикарный такой родстер, парень, видно, тоже ничего. Скормил случайной собаке мешок сосисок!.. Он сел в машину, захлопнул дверь, двигатель заревел диковинным, форсированным звуком. Шины взвизгнули, и родстер уехал.
Собака проводила его глазами. И я проводила его глазами. Она вздохнула и понурилась. Ей стало хуже, чем было, потому что на этом родстере уехала ее последняя надежда, так уж получилось. Каждый из нас для кого-то последняя надежда.
Я повернулась и пошла, я не могла на это смотреть.
Я повернулась, только когда когда завизжали шины.
Он сдавал задним ходом издалека. Злым красным цветом горели фонари его диковинной машины. Он затормозил, выскочил, очень сердитый, подхватил собаку, прижал ее к своей распахнутой дубленке, к светлому свитеру, зашвырнул на сиденье красной кожи, захлопнул дверь и уехал. Шины опять завизжали!...
И я пошла дальше, думая счастливые, глупые мысли о том, что этот парень и его собака самая счастливая пара на свете!...