Ты гладишь жёсткий колосок. Сколько труда в нём! Людского и машинного труда: удобряли землю, пахали, боронили, сеяли. Чтобы он был породистым, над каждым зёрнышком работали учёные. Теперь прибавим ко всему этому труд самой природы: солнце старалось, дожди поили, туманы нежили, ветер опылял, ласкал. И выходит, что такой дорогой колосок лежит у тебя на ладони. Что ты при этом чувствуешь?.. 1) гладишь* колосок, жёсткий колосок*... 2) людского, машинного (однородные определения ~~ ); удобряли, пахали, боронили, сеяли (однородные сказуемые = ).
Самым замечательным погожим днем мне предстоял не трудный путь. Но со своим отъездом я не спешил. В последствии в голову пришла мне одна важная мысль не покидавшая меня ни на минуту. Казачьи лошади оказались непригодными для горных переездов, потому что были предназначены для других целей. Выяснив это на опыте наших предыдущих путешествий я решил во чтобы то не стало поменять лошадей.
В продолжении моей двухнедельной экспедиции мне нужны были необыкновенные лошади, а животные местной породы воспитанные и натренированные киргизами Большой орды. Этих лошадей можно было считать горными так, как они в летнее время года паслись на самых неприступных высотах Алатау. Полковник Хоментовский сообщил мне, что я наверняка могу таких найти на реке Тургени, находившийся всего лишь в пятнадцати верстах от места моей стоянки.
Ты гладишь жёсткий колосок. Сколько труда в нём! Людского и машинного труда: удобряли землю, пахали, боронили, сеяли. Чтобы он был породистым, над каждым зёрнышком работали учёные. Теперь прибавим ко всему этому труд самой природы: солнце старалось, дожди поили, туманы нежили, ветер опылял, ласкал. И выходит, что такой дорогой колосок лежит у тебя на ладони. Что ты при этом чувствуешь?.. 1) гладишь* колосок, жёсткий колосок*... 2) людского, машинного (однородные определения ~~ ); удобряли, пахали, боронили, сеяли (однородные сказуемые = ).
Объяснение:
Самым замечательным погожим днем мне предстоял не трудный путь. Но со своим отъездом я не спешил. В последствии в голову пришла мне одна важная мысль не покидавшая меня ни на минуту. Казачьи лошади оказались непригодными для горных переездов, потому что были предназначены для других целей. Выяснив это на опыте наших предыдущих путешествий я решил во чтобы то не стало поменять лошадей.
В продолжении моей двухнедельной экспедиции мне нужны были необыкновенные лошади, а животные местной породы воспитанные и натренированные киргизами Большой орды. Этих лошадей можно было считать горными так, как они в летнее время года паслись на самых неприступных высотах Алатау. Полковник Хоментовский сообщил мне, что я наверняка могу таких найти на реке Тургени, находившийся всего лишь в пятнадцати верстах от места моей стоянки.