Студёный, ядрёный воздух холодил грудь. Было приятно медленно брести по лесной дорожке, вдоль которой располагались диковинные деревья невиданной красоты. Неожиданный звук привлёк моё внимание. Это какая-то птица, как не гость, опустилась на полуотломанную ветку. С отчаянным криком она закачалась на ней, ощутив бешеный порыв ветра.
Несмотря на то, что осенний день был ветреным, мы, очарованные и пленённые увиденным, не испытывали дискомфорта. После загазованного города, захламлённого подъезда этот заброшенный мирок, оторванный от цивилизации, казался райским уголком.
Он напоминал старинную усадьбу, наполненную какой-то своей особенной жизнью, где не было места зависти и злобе, раздражению и усталости, где на столе всегда тебя ждёт бронзовый самовар, готовый утешить и успокоить своим теплом и радушием.
Старая скособочившаяся она, со всех сторон заросла высокой крапивой.
Меня лукавого и хитрого вдруг обманули.
А в слишком упорном взоре, что-то тяжелое и вместе с тем ласковое, притягивающее. В ласковый день бабьего лета, Артамонов усталый и сердитый вышел в сад.
Ваня повернул к нему свое лицо, бледное при свете месяца. Усталый, после длительной тренировки, брат проспал почти весь день.
Остроумов имел вид сосредоточеный и дельный. К нему подбежал другой подводчик, низенький и коренастый, с чёрной окладистой бородой, одетый в жилетку и рубаху навыпуск. Непонятная тень темнее и гуще других, плыла над землёй. Я шёл к вам с чистыми побуждениями, с единственным желанием сделать добро.
Студёный, ядрёный воздух холодил грудь. Было приятно медленно брести по лесной дорожке, вдоль которой располагались диковинные деревья невиданной красоты. Неожиданный звук привлёк моё внимание. Это какая-то птица, как не гость, опустилась на полуотломанную ветку. С отчаянным криком она закачалась на ней, ощутив бешеный порыв ветра.
Несмотря на то, что осенний день был ветреным, мы, очарованные и пленённые увиденным, не испытывали дискомфорта. После загазованного города, захламлённого подъезда этот заброшенный мирок, оторванный от цивилизации, казался райским уголком.
Он напоминал старинную усадьбу, наполненную какой-то своей особенной жизнью, где не было места зависти и злобе, раздражению и усталости, где на столе всегда тебя ждёт бронзовый самовар, готовый утешить и успокоить своим теплом и радушием.
Старая скособочившаяся она, со всех сторон заросла высокой крапивой.
Меня лукавого и хитрого вдруг обманули.
А в слишком упорном взоре, что-то тяжелое и вместе с тем ласковое, притягивающее. В ласковый день бабьего лета, Артамонов усталый и сердитый вышел в сад.
Ваня повернул к нему свое лицо, бледное при свете месяца. Усталый, после длительной тренировки, брат проспал почти весь день.
Остроумов имел вид сосредоточеный и дельный. К нему подбежал другой подводчик, низенький и коренастый, с чёрной окладистой бородой, одетый в жилетку и рубаху навыпуск. Непонятная тень темнее и гуще других, плыла над землёй. Я шёл к вам с чистыми побуждениями, с единственным желанием сделать добро.