Из тьмы выступали гружёные углём платформы.
Окружающее нас пространство было загромождено переломанными кем-то ящиками.
Однако я упорно не хотела открывать зажмуренных от мыльной пены глаз.
Узенькая степная тропа влилась в мягкую пыль наезженной телегами дороги.
Зелёный холм, с недавно посаженными тополями, был усеян домиками.
Долина, засыпанная обломками разрушающихся скал, была похожа на сказочную.
Ванька бежит, и его босые ноги чуть покалывает трава, скошенная позавчера дедушкой.
Дальше шла песчаная дорога, кое-где пересыпанная щебнем.
Граница горной страны, прочерченная резко изрубленной линией, была видна издали.
Блестели рельсы, отшлифованные росой.
Из тьмы выступали гружёные углём платформы.
Окружающее нас пространство было загромождено переломанными кем-то ящиками.
Однако я упорно не хотела открывать зажмуренных от мыльной пены глаз.
Узенькая степная тропа влилась в мягкую пыль наезженной телегами дороги.
Зелёный холм, с недавно посаженными тополями, был усеян домиками.
Долина, засыпанная обломками разрушающихся скал, была похожа на сказочную.
Ванька бежит, и его босые ноги чуть покалывает трава, скошенная позавчера дедушкой.
Дальше шла песчаная дорога, кое-где пересыпанная щебнем.
Граница горной страны, прочерченная резко изрубленной линией, была видна издали.
Блестели рельсы, отшлифованные росой.