Дорога вилась посреди густых кустов орешника, уже наполненных непроглядным мраком. Я продвигался вперёд с трудом. Колёса скакали по жёстким корням столетних дубов и лип, беспрестанно пересекавшим продольные рытвины. Лошадь моя уже не раз споткнулась.
Сильный ветер внезапно загудел в глубине леса. Деревья забушевали, капли дождя резко застучали, шлёпая по листьям. Сверкнула молния и гроза разразилась. Дождь полил ручьями. Я поехал медленнее и вскоре принуждён был остановиться. Лошадь моя вязла, а я ничего не видел вокруг. Кое-как приютился я под широкий куст. Сгорбившись, закутавши лицо, ожидал я терпеливо конца ненастья. Вдруг заметил я, что чья-та высокая фигура, вся озарённая блистающими молниями, движется по мокрой дороге в мою сторону.
Дорога вилась посреди густых кустов орешника, уже наполненных непроглядным мраком. Я продвигался вперёд с трудом. Колёса скакали по жёстким корням столетних дубов и лип, беспрестанно пересекавшим продольные рытвины. Лошадь моя уже не раз споткнулась.
Сильный ветер внезапно загудел в глубине леса. Деревья забушевали, капли дождя резко застучали, шлёпая по листьям. Сверкнула молния и гроза разразилась. Дождь полил ручьями. Я поехал медленнее и вскоре принуждён был остановиться. Лошадь моя вязла, а я ничего не видел вокруг. Кое-как приютился я под широкий куст. Сгорбившись, закутавши лицо, ожидал я терпеливо конца ненастья. Вдруг заметил я, что чья-та высокая фигура, вся озарённая блистающими молниями, движется по мокрой дороге в мою сторону.