Я приехал в Казань, опустошённую и погорелую. По улицам города сиротливо торчали закоптелые дома без крыш. Таков был след, оставленный Пугачёвым! Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары сдали меня караульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь, заковав её наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и тёмной конурке с одним окошечком, загороженным железною решёткою.
Такое начало не предвещало мне ничего доброго. Но я не терял ни бодрости, ни надежды. Я, впервые вкусив сладость молитвы, спокойно заснул.
На другой день я был разбужен тюремным сторожем с объявлением, что меня приглашают в комиссию. Два солдата повели меня через двор в комендантский дом, остановились в передней и впустили во внутренние комнаты.
1) после слов автора перед прямой речью:
А у нас тут был свой учёный человек, доктор, хороший человек, разыскал то дерево и спрашивает: «Отчего это дерево подсыхает?»
М. Пришвин "Журавлиная родина. Календарь природы..."
2) после обобщающего слова перед однородными членами в простом предложении:
За деревней с холма был виден город: квадраты кварталов, кирпичные здания, разлив садов, шпили костёлов.
М. Шолохов "Тихий Дон"
3) между частями сложного бессоюзного предложения со значением причины, пояснения, дополнения:
Теперь все в доме имели суровое выражение: землетрясение было не к добру.
Ю. Тынянов "Пушкин"
Страшная мысль мелькнула в уме моём: я вообразил её в руках разбойников.
А.С. Пушкин "Капитанская дочка"
Я знал: удар судьбы меня не обойдёт.
М. Лермонтов "Не смейся над моей пророческой тоскою..."
Я приехал в Казань, опустошённую и погорелую. По улицам города сиротливо торчали закоптелые дома без крыш. Таков был след, оставленный Пугачёвым! Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары сдали меня караульному офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь, заковав её наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и тёмной конурке с одним окошечком, загороженным железною решёткою.
Такое начало не предвещало мне ничего доброго. Но я не терял ни бодрости, ни надежды. Я, впервые вкусив сладость молитвы, спокойно заснул.
На другой день я был разбужен тюремным сторожем с объявлением, что меня приглашают в комиссию. Два солдата повели меня через двор в комендантский дом, остановились в передней и впустили во внутренние комнаты.