Поле зимой похоже на белое шерстяное покрывало, тонкое, полупрозрачное, из под которого кое-где проглядывает земля. На солнце снег слегка поблескивает желтым, а сам кажется таким чистым и белым, что глазам становится больно. Ночью же он кажется голубоватым, а в свете печальной луны снег приобретает некую загадочность, от чего вспоминаются "Ночь перед Рождеством" и "Рождественская история". А ведь большинство таинств происходит ночью... Весной же поле ничуть не похоже на загадочную, но слегка унылую зиму. Снег тает, а из земли понемногу пробиваются ростки. Чего? Пшеницы, ржи, подсолнуха или гороха понять пока еще нельзя, но упрямым растениям не страшно ничего, кроме диких холодов и засухи. Ростки постепенно наливаются зеленью, быстро ростут вверх и в ширь, и ничто не напоминало снежную пустыню, которая была на этом же месте всего-то с месяц-два назад. А лето наступило внезапно, принеся с собой духоту. Бескрайнее поле усеяно пышными подсолнухами ростом с пятиклассника, которые послушно подставляют желтые лепестки под свет палящего солнца. Вдоль дороги и между подсолнухами вольготно расположились разнообразнейшие сорняки, которые никто и не думает срывать. Весной поле желтело от одуванчиков, а сейчас настала пора амброзии, вьюнка, разных колючек и пастушьей сумки. Но подсолнухи не из тех, кто будет спокойно стоять, пока все солнечные места разберут, и упорно забивают сорняки своей природгой харизмой. А осень-то, осень! Урожай уже собран, а по пустому полю ветер гоняет сор, оставшийся после уборочных работ. На чистом сорняки не чувствуют вольготно, ведь люди тщательно взрыхлили землю перед тем, как уйти из этого места, зная о том, что через пару лет оно снова понадобится. От поля веет усталостью, а один вид черной плодородной земли говорит о тех трудах, что были в нее вложены. И это делает поле прекрасным, не менее красивым, чем цветочное поле, хотя бы потому, что для людей их усилия намного ценнее, чем просто красота.
