Сократить текст
на свете, на всем белом свете — а уж на что он велик! — не было комнаты чище бабушкиной. все, что от природы было блестящим, — блестело; все, что было старо и поизносилось от времени, — сияло старостью, прилежной штопкой и великой чистотой. и если бы чей зоркий и недобрый глаз отыскал в комнате бабушки одну-единственную соринку, то и эта соринка оказалась бы невинной, ровненькой и чистой.
кроме поповских чашей с золотой каймой и фигурными ручками, кроме чайника и ложки, оставшихся от семейного сервиза, были в комнате бабушки татьяны егоровны еще два предмета на удивленье: рабочий столик и каминные часы.
рабочий столик, пузатый, с перламутром на крышке и бронзой по скату ножек, стоял не ради красоты. он был всегда в действии и многих чудес был свидетелем и участником. трудно сказать, чего не могла скроить, сшить, починить и подштопать бабушкина белая и худенькая рука. и были в столике иголки всякого размера и нитки любого цвета, от грубой шерстяной до тончайшей шелковой. было в столике столько цветных лоскутков, сколько существует видимых глазу оттенков в радуге, и пуговицы были от самых больших до самых маленьких. еще было в столике особое отделение для писем, полученных за последний год; тридцать первого декабря эти письма перевязывались тонкой тесьмой и прятались в комод. по правде сказать, писем было немного, с каждым годом меньше. самое свежее письмо с заграничной маркой получено было на днях — от внука, которого бабушка не видела двадцать два года, а в последний раз видела трехлетним. увидать же снова должна была именно сегодня в два часа. поэтому и надела бабушка с утра новый и свежий кружевной чепчик.
и еще, как сказано, были у татьяны егоровны старинные и драгоценные каминные часы малого размера, великой красоты, с боем трех колокольчиков, с недельным заводом (утром в воскресенье). колокольчики отбивали час, полчаса и каждую четверть, все по-разному. звук колокольчика был чист, нежен и словно доносился издалека. как это было устроено — знал только мастер, которого, конечно, давно не было на свете, потому что часам было больше ста лет. и все сто лет часы шли непрерывно, не отставая, не забегая, не уставая отбивать час, половину и четверти.
ответ: на всем белом свете, не было комнаты чище бабушкиной. все, что от природы было блестящим,сияло старостью, прилежной штопкой и великой чистотой. и если зоркий глаз отыскал в комнате бабушки одну соринку, то и эта соринка оказалась бы невинной,ровненькой и чистой.
кроме поповских чашек оставшихся от семейного сервиза, были в комнате бабушки еще два предмета: рабочий столик и каминные часы.
рабочий столик, с перламутром на крышке, стоял не ради красоты. он был многих чудес был свидетелем и участником. трудно сказать, чего не могла скроить, сшить, починить и подштопать бабушкина рука. и были в столике иголки и нитки, от грубой шерстяной до тончайшей шелковой. было в столике столько цветных лоскутков, сколько оттенков в радуге, и пуговицы были от больших до маленьких. еще было в столике отделение для писем, полученных за год; тридцать первого декабря эти письма перевязывались и прятались в комод. писем было немного, с каждым годом меньше. самое свежее письмо получено было на днях — от внука, которого бабушка не видела двадцать два года.увидать же должна была сегодня в два часа. поэтому и надела бабушка с утра кружевной чепчик.
были у татьяны егоровны старинные каминные часы , с боем трех колокольчиков, с недельным заводом (утром в воскресенье). колокольчики отбивали час, полчаса и каждую четверть, все по-разному. звук колокольчика был чист, нежен . как это устроено — знал только мастер, которого, давно не было на свете, часам было больше ста лет. сто лет часы шли не отставая, не уставая отбивать час, половину и четверти.
объяснение: