Сели мы с другом возле подъезда почесать языки. И тут соседка к нам подошла и говорит: «А давайте учиться песни петь!». Мы смотрим на неё, как баран на новые ворота, и не знаем, что ответить. Даже стали красные как раки, ведь и мне, и Сашке медведь на ухо наступил — петь мы совсем не умели. Но все-таки взяли себя в руки и согласились.
Только мы запели — соседку как ветром сдуло. «Эх, не выйдет из нас оперных певцов!» — засмеялись мы с другом. И продолжали бить баклуши на скамейке.
Долго мы ходили за этой девочкой по пятам и предлагали послушать наши песни, но она почему-то отказывалась. А вот и зря!
Сели мы с другом возле подъезда почесать языки. И тут соседка к нам подошла и говорит: «А давайте учиться песни петь!». Мы смотрим на неё, как баран на новые ворота, и не знаем, что ответить. Даже стали красные как раки, ведь и мне, и Сашке медведь на ухо наступил — петь мы совсем не умели. Но все-таки взяли себя в руки и согласились.
Только мы запели — соседку как ветром сдуло. «Эх, не выйдет из нас оперных певцов!» — засмеялись мы с другом. И продолжали бить баклуши на скамейке.
Долго мы ходили за этой девочкой по пятам и предлагали послушать наши песни, но она почему-то отказывалась. А вот и зря!