Не раз за этот год Коля опаздывал на урок математики. Он жил в новостройке и утром ему приходилось добираться до остановки автобуса в обход стройплощадки. Он досадовал на испачканные брюки и чувствовал себя очень неудобно постоянно оправдываясь перед учителями. Он пробовал вставать раньше и прибегал на остановку почти на пол- часа до автобуса, но расписание маршрута неизменно его подводило. Он отмалчивался и оправдывался перед учителями, рассчитывая на их понимание. А они понимали, что он сирота и что комната в новстройке, это все, что ему досталось от государства. И без аттестата он не получит дальнейшего образования. И не ругали, не переспрашивали о причине опоздания, и даже иногда немного подсказывали у доски.
Андрей увидел, как из вагонных дверей люди выносили детей, ставили, сажали и укладывали их у рельсов. -Блокадные.. -Ленинградские... Из Вологды привезли...- было произнесено в толпе. Все знали, что такое блокада и что такое Ленинград. Но было в этих детях такое, что проходящие останавливались, не в силах оторвать глаз. Но вот они смотрели, а кто бы посмотрел на них : столько боли, скорби, потрясения, страдания, но и горькой радости было в их глазах. Хоть это и были дети войны, жалкие обгарки на чёрном пепелище, но это были живые дети что означало возрождение и надежду на будущее. Странной тонкой струйкой потекли блокадные в сторону города. И в каждом крохотном человечке была неразрывная связь с ближними, друг с другом, с людьми на платформе , с этой станцией, с новой обетованной землёй, которая их взрастит.
