ключевским были написаны следующие строки: "нет ничего враждебнее культуре, чем цивилизация". я в корне не согласен с данным утверждением. без цивилизации было только одно — деградация и энтропия. именно культура и происходит из цивилизации. без оной он не смог бы написать свои , ведь он не имел техническом базы для этого. скульптуры, картины и прочее не возникли на ровном месте. человек оттачивал навыки, а какой-то гуманитарий недоволен тем, что получил плоды цивилизации, хоть он палец о палец не ударил для того, что поднять уровень научного прогресса. такие личности как он могут импонировать маргиналам себе подобным.
Но была весна, и пустой дом не производил тягостного впечатления.
В саду лопались почки, орали воробьи, в роще городского сада с гомоном устраивались грачи, доктор распевал фальцетом свои арии.
По утрам над городом стоял синий пар, река разлилась куда хватал глаз, на разливах отдыхали лебеди и утром поднимались со своим вечным «клинк-кланк», гнусаво сигналили яркие катера и протяжно гудели упорные буксиры. Было весело!
На другой день по приезде я пошел на тягу.
В лесу стоял золотистый туман, кругом капало, звенело, булькало.
Земля оголилась, сильно и резко пахла, и сколько было других запахов – осиновой коры, гниющего дерева, сырого листа, – всех их перебил сильный и резкий запах земли.
Был прекрасный вечер с огненным морем заката, и вальдшнепы летели густо.
Я убил четырех и еле отыскал их на темном слое листвы.
Когда же небо позеленело и погасло и высыпали первые звезды, я тихо пошел домой по знакомой неезженой дороге, обходя широкие разливы, в которых отражались небо, и голые березы, и звезды.
ключевским были написаны следующие строки: "нет ничего враждебнее культуре, чем цивилизация". я в корне не согласен с данным утверждением. без цивилизации было только одно — деградация и энтропия. именно культура и происходит из цивилизации. без оной он не смог бы написать свои , ведь он не имел техническом базы для этого. скульптуры, картины и прочее не возникли на ровном месте. человек оттачивал навыки, а какой-то гуманитарий недоволен тем, что получил плоды цивилизации, хоть он палец о палец не ударил для того, что поднять уровень научного прогресса. такие личности как он могут импонировать маргиналам себе подобным.
Но была весна, и пустой дом не производил тягостного впечатления.
В саду лопались почки, орали воробьи, в роще городского сада с гомоном устраивались грачи, доктор распевал фальцетом свои арии.
По утрам над городом стоял синий пар, река разлилась куда хватал глаз, на разливах отдыхали лебеди и утром поднимались со своим вечным «клинк-кланк», гнусаво сигналили яркие катера и протяжно гудели упорные буксиры. Было весело!
На другой день по приезде я пошел на тягу.
В лесу стоял золотистый туман, кругом капало, звенело, булькало.
Земля оголилась, сильно и резко пахла, и сколько было других запахов – осиновой коры, гниющего дерева, сырого листа, – всех их перебил сильный и резкий запах земли.
Был прекрасный вечер с огненным морем заката, и вальдшнепы летели густо.
Я убил четырех и еле отыскал их на темном слое листвы.
Когда же небо позеленело и погасло и высыпали первые звезды, я тихо пошел домой по знакомой неезженой дороге, обходя широкие разливы, в которых отражались небо, и голые березы, и звезды.