Хорош гусь - (шутл. ) одно из обозначений пройдохи, ловкача.
Выражение связано с устойчивым сравнением "как с гуся вода" (кому-л. что-л. абсолютно безразлично, все нипочем; что-л. решительно не действует на кого-л.) , которое восходит к заговору, произносимому знахаркой над больным: " С гуся вода, а с тебя, дитятко, вся худоба". Поскольку перо водоплавающих птиц покрыто тончайшим слоем жира, оно не смачивается водой, что и позволяет птице плавать. Таким образом, гусь всегда выходит сухим из воды, а если его облить водой, то она попросту скатится с перьев, не вымочив птицу.
Найти грибы в пёстрой мозаике из опавших листьев – дело нелёгкое. Да и есть ли они в такую позднюю пору? Я долго(2) бродил по опустевшему(3) лесу, радостно протягивал руку к показавшейся красноватой грибной шапочке, но она тотчас таинственно исчезала, а вместо неё лишь краснели осиновые листья.
Только к полудню я набрёл на старую порубку, заросшую травами и древесной порослью. На старом пне я обнаружил весёлую семейку тонконогих опят(4). Они толпились между двух узловатых корневищ, совсем как озорные ребятишки, выбежавшие погреться на завалинке. Я осторожно срезал их все сразу, не разъединяя, и положил в плетёный кузовок. Ну что ж, и это неплохой подарок для моей доброй старушки. То-то будет рада!
Объяснение:
Хорош гусь - (шутл. ) одно из обозначений пройдохи, ловкача.
Выражение связано с устойчивым сравнением "как с гуся вода" (кому-л. что-л. абсолютно безразлично, все нипочем; что-л. решительно не действует на кого-л.) , которое восходит к заговору, произносимому знахаркой над больным: " С гуся вода, а с тебя, дитятко, вся худоба". Поскольку перо водоплавающих птиц покрыто тончайшим слоем жира, оно не смачивается водой, что и позволяет птице плавать. Таким образом, гусь всегда выходит сухим из воды, а если его облить водой, то она попросту скатится с перьев, не вымочив птицу.
Найти грибы в пёстрой мозаике из опавших листьев – дело нелёгкое. Да и есть ли они в такую позднюю пору? Я долго(2) бродил по опустевшему(3) лесу, радостно протягивал руку к показавшейся красноватой грибной шапочке, но она тотчас таинственно исчезала, а вместо неё лишь краснели осиновые листья.
Только к полудню я набрёл на старую порубку, заросшую травами и древесной порослью. На старом пне я обнаружил весёлую семейку тонконогих опят(4). Они толпились между двух узловатых корневищ, совсем как озорные ребятишки, выбежавшие погреться на завалинке. Я осторожно срезал их все сразу, не разъединяя, и положил в плетёный кузовок. Ну что ж, и это неплохой подарок для моей доброй старушки. То-то будет рада!