Условие задания:
Раздели предложения на три группы:
1) местоимения мой/ твой/ наш/ ваш могут быть заменены местоимением свой
2) замена невозможна стилистически;
3) замена приводит к изменению смысла предложения.
Текст:
Я гляжу на тёмное окно и на фоне ночного мрака силюсь создать силою воображения мою милую героиню.
Обычно осенью моя мать уезжала в Москву с младшими детьми.
Мне казалось, что соловей пел про мою любовь и про моё счастье.
1.Местоимение
мой может быть
заменено
местоимением
свой
2.Замена
невозможна
стилистически
3.Замена приводит
к изменению
смысла
предложения
1. Учительница;
2. Учительница смогла привить нерадивому ученику любовь к своему предмету и положительно повлиять на его личность.
3. я продолжал тянуть
4. 2, 7, 9.
5. 6, 10
6. домашние занятия
7. в [ф] : согласный, парный глухой, парный твёрдый
с [с'] : согласный, парный глухой, парный мягкий
я [а] : гласный
к [к] : согласный, парный глухой, парный твёрдый
о [а] : гласный
г [в] : согласный, парный звонкий, сонорный, парный твёрдый
о [а] : гласный
8. 4, 10,
9. бессильно
10. 3
11. мозолить бедный мой язык.; не обрывались у моих ног тяжёлыми булыжниками; а, позванивая, пытались куда-то лететь; тянуть свою французскую лямку.
12. и Лидия Михайловна, учительница французского
Объяснение:
Відповідь:
Писатель Василий Ян (1928—1934)
Первые книги
Румянцевский зал в Доме Пашкова. Здесь в 1920—1940-х годах постоянно работал В. Ян
Судя по переписке с Изабеллой Гриневской, после возвращения Василия Янчевецкого в Москву, именно Мария Маслова настояла, чтобы он профессионально занялся литературой. По его собственным свидетельствам, решение далось нелегко, поскольку дом держался исключительно на Марии Алексеевне. Тем не менее за 1928—1929 годы Василий Григорьевич опубликовал в журнале «Жизнь искусства» 10 статей и заметок — рецензии на постановки современных театров, на книги по краеведению и туризму, а также четыре рассказа во «Всемирном следопыте», выходивших под именем «Василий Ян»[118][119]. Ежедневно В. Янчевецкий ходил к девяти утра на Моховую улицу в здание Библиотеки им. Ленина (в научный читальный зал № 1, расположенный в «Доме Пашкова»)[107]. В этом зале у Янчевецкого, как постоянного посетителя, был излюбленный стол — в третьем ряду второй от окна; обыкновенно на его «номере» было выписано до 20 книг и журналов, и каждый день заказывались новые и сдавались просмотренные. Выписки делались в отдельных тетрадях, предназначенных для какой-либо темы; такой метод позволял очень много читать и при этом «не увязнуть» в книжной массе
В архиве писателя среди материалов 1928 года сохранились заметки к пьесе об адмирале Колчаке «Орлы на погонах»; выдержки из опубликованных протоколов допросов А. В. Колчака, выписки из его биографии, а также схематические наброски первых сцен. Продолжения работы так и не последовало. 12 ноября 1929 года датирована заявка на три повести, предположительно, в издательство «Земля и фабрика», — «Шатры свободы» (о Персии середины XIX века), «Хакасский стрелок» (о борьбе хакасов с русскими промышленниками и казачьей вольницей) и «Рим и степь» (о нашествии гуннов). И эта работа продолжения не получила[121]. Наконец, писатель обрёл свою тему:
Путешествия по Средней Азии, изучение её населения вызвали во мне желание описать борьбу за свою независимость древних скифов, саков, согдов и других народов, живших на территории современных советских среднеазиатских республик в IV веке до нашей эры, во время завоевания и разгрома Персии армией необычайного по смелости и военным Александра Македонского[122].