Разные люди жили в сибирских деревнях в 20-30-е годы. Много было самоотверженных честных трудяг, но много и лодырей-захребетников, ждущих, что кто-то за них заработает им на кусок хлеба. Астафьев ничего не приукрашивает. К таким людям относится и бывший морской «скиталец» Левонтий, оправдывающий свою бесхозяйственность любовью к свободе. Отнюдь не благостное впечатление производит дом Левонтия и его жены: на всём печать неухоженности, разора. Нищая жизнь порождает озлобленность, грубость, пьянство. Свары и пьяные дебоши стали здесь нормой. Вечно голодные левонтьевские ребята предоставлены сами себе, слоняются без дела, безобразничают. Не приучены к труду взрослые - растут бездельниками и дети.
Разные люди жили в сибирских деревнях в 20-30-е годы. Много было самоотверженных честных трудяг, но много и лодырей-захребетников, ждущих, что кто-то за них заработает им на кусок хлеба. Астафьев ничего не приукрашивает. К таким людям относится и бывший морской «скиталец» Левонтий, оправдывающий свою бесхозяйственность любовью к свободе. Отнюдь не благостное впечатление производит дом Левонтия и его жены: на всём печать неухоженности, разора. Нищая жизнь порождает озлобленность, грубость, пьянство. Свары и пьяные дебоши стали здесь нормой. Вечно голодные левонтьевские ребята предоставлены сами себе, слоняются без дела, безобразничают. Не приучены к труду взрослые - растут бездельниками и дети.