1 Батюшка за ворот приподнял его с кровати, вытолкал из дверей и в тот же день прогнал со двора, к неописанной радости Савельича.
Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги.
Наконец батюшка швырнул календарь на диван и погрузился в задумчивость, не предвещавшую ничего хорошего.
2
Печорин в задумчивости не сводил с нее глаз, и она частенько исподлобья на него посматривала.
Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи.
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку, и слезы потекли по ее лицу.
Батюшка за ворот приподнял его с кровати, вытолкал из дверей и в тот же день прогнал со двора, к неописанной радости Савельича.
Она висела на стене безо всякого употребления и давно соблазняла меня шириною и добротою бумаги.
Наконец батюшка швырнул календарь на диван и погрузился в задумчивость, не предвещавшую ничего хорошего.
2
Печорин в задумчивости не сводил с нее глаз, и она частенько исподлобья на него посматривала.
Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи.
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку, и слезы потекли по ее лицу.