"Цветные революции" изначально это журналистское общее название для нескольких близких по времени народных протестов начала/середины 2000-х годов, получивших, по разным причинам, образные имена, связанные с цветом или цветком. Первыми в таком ассоциативном ряду были:
- "революция роз" в Тбилиси (2003 год) - по цветкам розы, с которыми шли на митинги сторонники Саакашвили;
- "оранжевая революция" в Киеве (2004 год) - по оранжевому цвету агитации за Ющенко на президентских выборах; во время уличных протестов их символом стали и настоящие апельсины тоже.
Основным признаком, объединявшим эти события, был похожий сценарий: общенациональные выборы, после которых правящая партия заявляет о своей победе, а оппозиция о грубых нарушениях - массовые уличные протесты сторонников оппозиции - смена власти в стране.
Понятие "цветных революций" (или "оранжевых революций") очень быстро оказалось нагруженным целой конспирологической теорией, которую обычно имеют в виду, когда используют такое словосочетание. "Теория цветных революций" подразумевает, что революции из списка "цветных" на самом деле спланированы американским правительством, которое заинтересовано или в природных ресурсах страны, или в дестабилизации всего региона, или в подрыве геополитических позиций России; и чтобы этого добиться, американцы инвестируют в оппозиционных политиков, СМИ и некоммерческие организации нужной страны, которые затем готовят в ней переворот. Выражение "цветные революции" помогает выразить этот набор идей в простой сжатой форме.
Такое понятие "цветных революций" вообще мало что объясняет в современных больших протестах в разных странах мира. В типовые списки "цветных революций", с одной стороны, включаются, совершенно произвольно, страны явно очень разные и по своим условиям, и по характеру протестов в них (например, Египет, Молдавия и Гонконг, фантастически непохожие друг на друга). С другой стороны, многие массовые протесты, тоже связанные, как и "цветочные" начала 2000-х годов, с нарушениями на выборах или с незаконным продлением полномочий (Аргентина, Сенегал, Шри Ланка, Дем. Респ. Конго, Бурунди и др.), в них, настолько же произвольно, не включаются. Научной логики в этом нет никакой.
Главная польза от понятия "цветных революций" в том, что тексты, в которых оно используется как объяснение, можно смело считать идеологическим или пропагандистским. Для исследователей идеологии и пропаганды это хороший маркер, по которому можно отбирать материал для анализа. Такие тексты помогают, например, реконструировать "картину мира" элит, принимающих решения, их главные страхи; понять, как эти страхи влияют на политику. Обычным читателям такой маркер тоже нужен, помогает отделять информацию от "шума".
- "революция роз" в Тбилиси (2003 год) - по цветкам розы, с которыми шли на митинги сторонники Саакашвили;
- "оранжевая революция" в Киеве (2004 год) - по оранжевому цвету агитации за Ющенко на президентских выборах; во время уличных протестов их символом стали и настоящие апельсины тоже.
Основным признаком, объединявшим эти события, был похожий сценарий: общенациональные выборы, после которых правящая партия заявляет о своей победе, а оппозиция о грубых нарушениях - массовые уличные протесты сторонников оппозиции - смена власти в стране.
Такое понятие "цветных революций" вообще мало что объясняет в современных больших протестах в разных странах мира. В типовые списки "цветных революций", с одной стороны, включаются, совершенно произвольно, страны явно очень разные и по своим условиям, и по характеру протестов в них (например, Египет, Молдавия и Гонконг, фантастически непохожие друг на друга). С другой стороны, многие массовые протесты, тоже связанные, как и "цветочные" начала 2000-х годов, с нарушениями на выборах или с незаконным продлением полномочий (Аргентина, Сенегал, Шри Ланка, Дем. Респ. Конго, Бурунди и др.), в них, настолько же произвольно, не включаются. Научной логики в этом нет никакой.
Главная польза от понятия "цветных революций" в том, что тексты, в которых оно используется как объяснение, можно смело считать идеологическим или пропагандистским. Для исследователей идеологии и пропаганды это хороший маркер, по которому можно отбирать материал для анализа. Такие тексты помогают, например, реконструировать "картину мира" элит, принимающих решения, их главные страхи; понять, как эти страхи влияют на политику. Обычным читателям такой маркер тоже нужен, помогает отделять информацию от "шума".