Какова ситуация «Ревизора»? Какую роль играет в системе самодержавно-бюрократического управления страх? Как влияет страх на каждого из персонажей пьесы?
Нельзя задать вопрос: «Какова ситуация «Ревизора»?», можно спросить: «Чем характеризуется «ситуация ревизора»?»
В системе самодержавно-бюрократического управления страх играет роль главенствующей эмоции. Любое действие становится опасным, потому что неизбежно нарушает систему, что, в свою очередь, ставит под удар совершающего это действие человека. Или же, если действие систему не нарушает, то человек включается в ненормальные отношения — отношения людей с нечистой совестью, совершающих предосудительные поступки. Это тоже возможность в любой момент попасть под удар. Нормальное, естественное состояние человека— творческое. Бюрократия принципиально лишена творческого начала, она боится его и не понимает, так как оно не укладывается в схемы. Бюрократия активно противодействует любому творческому начинанию, всегда находя повод исказить и оклеветать его. Бюрократы всегда находятся под страхом взыскания, потому что сама система провоцирует их на должностные преступления.
Ситуация ожидания ревизора для бюрократа и проворовавшегося чиновника предельно опасна. При самодержавно-бюрократическом управлении она опасна и для честного человека, потому что он всегда может быть оклеветан недоброжелателями. Даже человек посторонний, знающий, как часто самовластный начальник выходит за рамки своих полномочий, не может чувствовать себя спокойно. Поэтому всех персонажей пьесы объединяет чувство страха, они становятся подобострастными, боятся совершить оплошность, из-за чего полностью теряют способность критического взгляда на происходящее. Кроме того, страх порождается неизвестностью (недаром городничий в самом начале говорит о «проклятом инкогнито» ревизора), а сам порождает иллюзии и питает сам себя. Он, как и смех, становится отдельным персонажем.
Получается, что чиновники боятся ревизора, Хлестаков боится сначала незнакомых чиновников, а после разоблачения; помещики, к которым грядущая проверка не относилась, боятся, потому что привыкли бояться начальства «из столицы». Они действительно все замкнуты друг на друге страхом и совершают, боясь друг друга, массу судорожных и бессмысленных поступков, только в конце осознавая, что всё это было напрасно, отчего их страх превращается в ужас, и боязнь неверного слова и движения доходит до своей крайней степени — паралича немой сцены.
В системе самодержавно-бюрократического управления страх играет роль главенствующей эмоции. Любое действие становится опасным, потому что неизбежно нарушает систему, что, в свою очередь, ставит под удар совершающего это действие человека. Или же, если действие систему не нарушает, то человек включается в ненормальные отношения — отношения людей с нечистой совестью, совершающих предосудительные поступки. Это тоже возможность в любой момент попасть под удар. Нормальное, естественное состояние человека— творческое. Бюрократия принципиально лишена творческого начала, она боится его и не понимает, так как оно не укладывается в схемы. Бюрократия активно противодействует любому творческому начинанию, всегда находя повод исказить и оклеветать его. Бюрократы всегда находятся под страхом взыскания, потому что сама система провоцирует их на должностные преступления.
Ситуация ожидания ревизора для бюрократа и проворовавшегося чиновника предельно опасна. При самодержавно-бюрократическом управлении она опасна и для честного человека, потому что он всегда может быть оклеветан недоброжелателями. Даже человек посторонний, знающий, как часто самовластный начальник выходит за рамки своих полномочий, не может чувствовать себя спокойно. Поэтому всех персонажей пьесы объединяет чувство страха, они становятся подобострастными, боятся совершить оплошность, из-за чего полностью теряют способность критического взгляда на происходящее. Кроме того, страх порождается неизвестностью (недаром городничий в самом начале говорит о «проклятом инкогнито» ревизора), а сам порождает иллюзии и питает сам себя. Он, как и смех, становится отдельным персонажем.
Получается, что чиновники боятся ревизора, Хлестаков боится сначала незнакомых чиновников, а после разоблачения; помещики, к которым грядущая проверка не относилась, боятся, потому что привыкли бояться начальства «из столицы». Они действительно все замкнуты друг на друге страхом и совершают, боясь друг друга, массу судорожных и бессмысленных поступков, только в конце осознавая, что всё это было напрасно, отчего их страх превращается в ужас, и боязнь неверного слова и движения доходит до своей крайней степени — паралича немой сцены.