ХІХ ғасырдағы қазақ халқының ауыз əдбиеті мен музыка өнері туралы ойыңызды ПТМС формуласы арқылы пікіріңізді білдіріңіз.
Позиция «ХІХ ғасырдағы қазақ халқының ауыз əдебиеті мен музыка өнері тарихи дерек көзі ретінде құндылығы жоғары /құндылығы төмен»
Түсіндіру (себебі мынадай 2 дəлел келтіре аламын...)
Мысал (мұны мынадай 2 мысал арқылы дəлелдей аламын) Салдар (қорытынды жасаймын)
Подавив восстание, Юстиниан приступил к реализации главной цели своей жизни - восстановление Римской империи в прежних границах реализации его замыслов, что варварские королевства на Западе переживали в то время глубокий кризис.
2) Роль дипломатии как орудия внешней политики государства всегда была исключительно велика. Деятельность дипломатии в значительной степени влияла на судьбы государств и при умелом пользовании этим могущественным орудием давала громадные результаты. Византийское государство в течение всей своей истории находилось в центре сложной внешнеполитической борьбы,
находилась на периферии Западного и Восточного миров, и, на протяжении тысячи лет оставалась самой развитой державой Средиземноморья. Сохранения и приумножения могущества в условиях, когда вокруг тебя проживают народы-варвары, народы-захватчики, у большей части которых совсем недавно отмер родоплеменной строй, было делом с одной стороны, силы, но с другой - делом умелой дипломатии. Куда лучше посеять вражду между своими врагами и наблюдать, как они кидаются друг на дружку и слабеют во взаимных войнах.
Именно тяжелая международная обстановка и выковала столь искусную и изощренную византийскую дипломатию. Внешняя политика Византии прославилась умением комбинировать тайную дипломатическую игру с меткими военными ударами. Особенно искусно умели византийские правители разбить сильного врага чужим оружием, хитрыми интригами, натравив на него его же союзников.
3) Появление письменности, заключение союза с Византией, так же торговые соглашения
4)Скорее, безнравственным.. . Придворный историк Прокопий в «Тайной истории» резко чернит его память, называя императора "злым глупцом". В личности Юстиниана негармонично переплетались умственные и нравственные контрасты. Он замышлял обширные планы увеличения и усиления государства, но не обладал достаточными творческими силами для того, чтобы их цельно и полно построить. Он претендовал на роль реформатора, а мог только хорошо усваивать не им выработанные идеи. Он был прост, доступен и воздержан в своих привычках — и вместе с тем, вследствие самомнения, окружил себя напыщеннейшим этикетом и небывалой роскошью. Прямота и известное добросердечие исказились у него мало-помалу коварством и лживостью правителя, принужденного постоянно отстаивать удачно захваченную власть от всякого рода опасностей и покушений. Благожелательность к людям, которую он проявлял нередко, портилась частой местью врагам. Щедрость по отношению к бедствующим классам совмещалась в нём с алчностью и неразборчивостью в средствах добывания денег для обеспечения представительства, соответствующего его понятиям о собственном достоинстве. Стремление к справедливости, о которой он постоянно говорил, подавлялось непомерной жаждой господства и вырастающим на такой почве высокомерием. Он заявлял притязания на безграничный авторитет, а воля у него была в опасные минуты часто слабая и нерешительная. Он подпадал под влияние не только сильной характером жены своей Феодоры, но иногда даже ничтожных людей, обнаруживая даже трусость. Все эти добродетели и пороки мало-помалу объединялись около выступавшей на первый план, ярко выраженной склонности к деспотизму.