Бациллы вольнодумства особенно ярко проявились в среде ученых. И здесь свою роль сыграл не только общий настрой на свободу. В рамках антигитлеровской коалиции правительство вынуждено было расширить контакты с Западом. Советские ученые принимали участие в международных встречах, где все чаще вставал вопрос о положении науки в СССР.
К тому же, в конце войны к руководству Академией наук пришел С.И. Вавилов, брат репрессированного Н.И. Вавилова. В научной среде стали открыто высказывать свою точку зрения, пытались спорить, отстаивать истину и настолько осмелели, что начали открытую кампанию против Т.Д. Лысенко, который после расправы над Н.И. Вавиловым, осуществлял руководство всей сельскохозяйственной наукой в СССР. Против академика первым выступил генетик и селекционер растений, президент АН Белорусской ССР А.Р. Жебрак.
Финал оптимистического начала печален. В августе 1948 года на сессии ВАСХНИЛ (Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук) Лысенко, предварительно выразив абсолютную преданность партии и Сталину, в очередной раз пообещал с своего метода быстро накормить всю страну. Академик снова укрепил свои позиции. Не помешало даже то, что его брат во время войны перешел на строну оккупантов и остался на Западе. Оказывается, в отдельных случаях позволялось и такое. Все идеи и работы противников Лысенко объявили «вне закона», как лженаучные. Жебрак подвергся унижению на Суде чести, был снят с поста президента. Через суды чести пропустили всех ученых, кто посмел мечтать об интернациональности науки без государственных и географических границ.
Унизительную процедуру академик В.В. Парин, действительный член Международной академии астронавтики, член ряда иностранных научных обществ, кавалер ордена Ленина и трех орденов Трудового Красного Знамени, человек, благодаря которому в годы войны СССР избежал эпидемий, как на фронте, так и в тылу. Судьбу Василия Васильевича решила одна фраза, брошенная Сталиным: «А я Парину не доверяю».
Перед судом чести предстали Н.Г. Клюева и Г.И. Роскин, опубликовавшие в 1946 г. труд под названием «Биотерапия злокачественных опухолей», где речь шла о новом препарате «КР». Препарат, в конечном счете, надежд не оправдал. А вот его создатели были обвинены в том, что передали в США рукопись научной работы «Пути биотерапии рака», описание технологии производства противоракового препарата и 10 ампул самого препарата. И хотя, на заседании суда профессора не признали предъявленных им обвинений, в решении было отмечено, что они «перед Судом чести не проявили себя как советские граждане и продолжали быть неправдивыми».
Если в кратце - ответ Б. Почему - Б. Годунов имел склонность к тем категориям граждан, которых сейчас считают выдвиженцы или люди "ниоткуда", т. е. после смерти царя за звание престола, что как только утихла резня и выплыл Борис, хотя дело в смерти (убийстве) Ивана 4 его смотрится не так уж сомнительно. Но это ладно, после увенчаня короной с рук самого Федора Годунова понесло... Нельзя в то время было себе позволять подобное. Как твердыня го. опоры он мне симпонирует, но надо учитывать время... После Грозного народ видел немалое, поэтому после "оттепели" стали упрекать Годунова в убийстве царя, убийстве царевича Дмитрия, ну ик чему это привело понятно.
Бациллы вольнодумства особенно ярко проявились в среде ученых. И здесь свою роль сыграл не только общий настрой на свободу. В рамках антигитлеровской коалиции правительство вынуждено было расширить контакты с Западом. Советские ученые принимали участие в международных встречах, где все чаще вставал вопрос о положении науки в СССР.
К тому же, в конце войны к руководству Академией наук пришел С.И. Вавилов, брат репрессированного Н.И. Вавилова. В научной среде стали открыто высказывать свою точку зрения, пытались спорить, отстаивать истину и настолько осмелели, что начали открытую кампанию против Т.Д. Лысенко, который после расправы над Н.И. Вавиловым, осуществлял руководство всей сельскохозяйственной наукой в СССР. Против академика первым выступил генетик и селекционер растений, президент АН Белорусской ССР А.Р. Жебрак.
Финал оптимистического начала печален. В августе 1948 года на сессии ВАСХНИЛ (Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук) Лысенко, предварительно выразив абсолютную преданность партии и Сталину, в очередной раз пообещал с своего метода быстро накормить всю страну. Академик снова укрепил свои позиции. Не помешало даже то, что его брат во время войны перешел на строну оккупантов и остался на Западе. Оказывается, в отдельных случаях позволялось и такое. Все идеи и работы противников Лысенко объявили «вне закона», как лженаучные. Жебрак подвергся унижению на Суде чести, был снят с поста президента. Через суды чести пропустили всех ученых, кто посмел мечтать об интернациональности науки без государственных и географических границ.
Унизительную процедуру академик В.В. Парин, действительный член Международной академии астронавтики, член ряда иностранных научных обществ, кавалер ордена Ленина и трех орденов Трудового Красного Знамени, человек, благодаря которому в годы войны СССР избежал эпидемий, как на фронте, так и в тылу. Судьбу Василия Васильевича решила одна фраза, брошенная Сталиным: «А я Парину не доверяю».
Перед судом чести предстали Н.Г. Клюева и Г.И. Роскин, опубликовавшие в 1946 г. труд под названием «Биотерапия злокачественных опухолей», где речь шла о новом препарате «КР». Препарат, в конечном счете, надежд не оправдал. А вот его создатели были обвинены в том, что передали в США рукопись научной работы «Пути биотерапии рака», описание технологии производства противоракового препарата и 10 ампул самого препарата. И хотя, на заседании суда профессора не признали предъявленных им обвинений, в решении было отмечено, что они «перед Судом чести не проявили себя как советские граждане и продолжали быть неправдивыми».