Одним из них был леонардо да винчи (1452—1519). его необыкновенная одарённость поражала современников. леонардо был художником, поэтом, архитектором, скульптором, музыкантом, божественно пел, увлекался , , астрономией, , философией, разбирался в механике и военном деле. его всеобъемлющий многогранный ум не имел себе равных даже среди разносторонних гениев возрождения. люди, знавшие леонардо да винчи, отмечали, что он своей наружностью являл высшую красоту: высок ростом и хорошо сложён, силён (правой рукой гнул стенное железное кольцо или подкову, как свинец), всегда щегольски одет, его беседа была обворожительна. после смерти леонардо осталось около семи тысяч страниц записей, черновиков, рукописей. а вот картин сохранилось совсем немного, хотя именно живописи он отдавал предпочтение, считал её царицей искусств. в трактате о живописи леонардо говорит о художнике как о человеке, наделённом божественным могуществом, способном охватить разнообразие природы и воссоздать его сначала в уме, а потом на бумаге или холсте. леонардо был не только гениальным живописцем, но одновременно и проницательным исследователем. расчёты ему показать в картинах глубину пространства, перспективу. длительные опыты научили изображать объём тончайшими оттенками, игрой света. героями произведений леонардо делал не богов и святых, а обычных людей. такова юная «мадонна с младенцем» («мадонна литта»). в мягких переливах света и тени — мать, прижавшая к груди дитя. нежное объятие её рук, лёгкая полуулыбка бесконечную любовь земной женщины к своему ребёнку. за спиной мадонны два окна, в которых виден прекрасный пейзаж. и, как бы оставляя в наследство будущим поколениям загадку, леонардо изобразил землю с огромной высоты. только истинный гений, живший в эпоху, когда люди и мечтать не могли о том, чтобы подняться в воздух, смог показать мир, недоступный фантазии простого смертного. не меньше загадок таится и в портрете моны лизы («джоконда») — жены богатого флорентийца. спокойно и величественно восседает она в кресле, глаза пристально смотрят на зрителя, на губах едва уловимая улыбка, «столь приятная, что, глядя на этот портрет, испытываешь более божественное, чем человеческое, » — писал биограф художника. неуловимая дымка окутывает лицо и фигуру моны лизы, смягчает контуры. кажется, эта женщина владеет какой-то тайной, волнующей и наших современников.
