Процесс образования казахской народности в XIV-XV вв. в основном завершился. В середине XV в. - образовалось Казахское ханство. Расширение владений, укрепление государственности, активная внешняя политика при первых ханах, особенно при Касымхане в начале XYI в. , затем сменились усилением междоусобной борьбы, массовыми откочевками людей. Во 2-й половине XYI в. происходит новый политический подъем Казахского ханства, спад междоусобиц, развитие скотоводческого и земледельческого хозяйства, торговых отношений, расширяются контакты с Россией и другими сопредельными странами. При Тауке-хане был составлен свод норм обычного права - "Жеты Жаргы", где определены основные принципы общественного правопорядка и государственного устройства. Однако политическая разобщенность, стремление к усилению самостоятельности жузов со стороны отдельных ханов и султанов, отсутствие внутреннего рынка - все это ослабляло ханство, делало его беззащитным перед внешними врагами. С нач. XYIII в. участились набеги джунгар на казахские земли. Поэтому хан Тауке предпринимает попытку объединения трех жузов. Казахское ханство, раздираемое междоусобицей и противоречиями, ослабленное в изнурительной войне с агрессором, ведет отчаянную борьбу за свою независимость. Главные события войны с джунгарами происходят в 1723-1727 гг. , вошедшие в историю как "Годы великого бедствия" ("Актабан шобырынды"). Решаюшую роль в отражении агрессии джунгар сыграли всеказахские сходы (съезды) , где решением биев (наставниками) трех жузов Толе-би, Казыбек-би, Айтеке-би предпринимаются меры по созданию народного ополчения, единого фронта обороны и отражения нападения джунгар. Решающую роль в народном ополчении (1727 у р. Буланты; 1729 - Анракайская битва) казахов против джунгарской агрессии сыграли всеказахские съезды, деятельность народных батыров Кабанбая, Богенбая, Наурызбая, Карасая, полководческий талант Абылая и других. В трудной экономической и политической ситуации встал вопрос о вхождении в состав России, которое продолжалось около 150 лет. Хан Младшего жуза Абулхаир, вследствие ослабления казахского ханства в ходе изнурительной войны, был вынужден принять условия присоединения Младшего жуза в состав России. Попытки "противной стороны" во главе с султаном Бараком противодействовать переговорам и исключить оформление акта о присоединении Младшего жуза к России потерпели неудачу и 10 октября 1731 г. часть собрания казахских старшин высказалась за его принятие. Присоединение Казахстана к России включает вхождение, мирную и военную колонизацию, открытое завоевание. В 1732 г. в состав России вошла формально некоторая часть Среднего жуза. Присяга группы султанов и старшин Младшего и Среднего жузов (Абулмамбет, Абылай) в 1740 г. обусловила присоединение лишь части Среднего жуза. Основные регионы северо-восточного и Центрального Казахстана вошли в состав империи в 20-40 гг. XIX в. вследствие поражения национально-освободительной войны К. Касымова и политических акций царизма. Взятие царскими войсками в 60-х гг. XIX в. Туркестана, Шымкента, Аулие-Аты и т. д. , сопровождавшееся применением крупных воинских сил, завершило завоевание территории Старшего жуза Россией. Присоединение Казахстана, а затем Средней Азии позволило России одержать верх в соперничестве с Британской империей. Политическое и экономическое положение Казахстана в середине и конце XYIII в. Обнаруживает: усиление внутренних противоречий в Младшем жузе; расширение экономических взаимосвязей с Россией; развитие обменной торговли; обострение земельного вопроса; первые шаги колонизаторской политики царизма в аграрном вопросе.
Человек и Власть (пракультурная основа). История и современность знают немало случаев, когда какая-либо власть, в том числе власть государства, зиждится исключительно на вооруженном насилии и страхе перед насилием. Эти случаи, вероятно, представляют интерес для политологии, но для культурологии любопытнее ситуации, когда, в удержании власти, насилие не играет первостепенной роли. На чем же, в этих ситуациях, держится государственная власть? На наш взгляд, тут мы имеем дело с двумя пракультурными стремлениями — с глубоко сидящими в человеке желанием отождествления, «расширения» самости и с желанием превосходства. Чтобы человек отождествлял себя с государством, существуют разные мотивы и В западных странах этому реальные выборы — от полицейского начальника до главы исполнительной власти и высших законодательных институтов, а также воспитание в духе исторически сложившихся национальных ценностей. Видимо, большое значение имеет обеспечение государством прав и свобод граждан. В СССР отождествление с государством происходило, во-первых, благодаря ритуализованному участию «представителей народа» в принятии важных решений (система советов), а также благодаря организуемым сверху по разным поводам многочисленным собраниям. Во-вторых, постоянно внушалось, что советское государство отражает интересы подавляющего большинства населения, опекает его, что это «государство рабочих и крестьян» (в первые десятилетия). Однако реального отождествления с государством вряд ли бы удалось достигнуть, — а большинство населения и в самом деле, как нам думается, не отделяло себя от государства, — не удалось бы достигнуть, если бы люди не стремились к превосходству, — над другими людьми, над природой, в умении и знаниях, в физической силе, над другими народами, социальными слоями и т. д. Удовлетворение чувства превосходства западному человеку по большей части дается завоеванием первенства в той или иной деятельности (учебе, работе, карьере, богатстве, таланте и т. п.), но истинно «советский человек» наивысшим достижением считал приобщение к государственно-партийной власти: одни добивались такого приобщения прямым путем — занимая соответствующие должности или путем официального признания их заслуг и успехов, другие имели возможность приобщиться, попросту уверовав в свою связь с государством через любовь к его вождям, преданность ему через согласие с его официальной идеологией, его политикой и делами, даже через выборы (опускание нетронутого бюллетеня в урну чем-то сродни жертвоприношению, которое когда-то сопровождало вхождение в сообщество). Человек, отождествлявший себя с государством, полагал, что в самом деле достиг превеликого превосходства, так как наивысшая сила и мудрость, вековечная жизнь виделась ему именно в государстве: своей приверженностью государству, мифокультурным слиянием с ним он обретал не только ту самую властную силу и мудрость, но и что-то вроде бессмертия. Перефразируя Маяковского: сильнее и чище нельзя причаститься великому чувству по имени власть. Впрочем, всякое верование далеко не всегда прочно, увы, подвержено сомнениям, взлетам и падениям. И в последние десятилетия советской эпохи верования «советского человека» в родственную связь с государством, как и вера в его добродетели, преимущества над «капиталистическим миром» все более слабели. Итак, отождествляясь с государством, человек реализует не только естественную для него установку на «расширение» самости, но, главное, благодаря такому отождествлению человек осознает себя на некой высоте, присваивая прерогативы власти, пусть даже иллюзорно. Когда во главе государства стоит харизматическая персона, вождь, притяжение государства еще сильнее привлекает людей раствориться в нем. Об отождествлении с вождем уже немало сказано социальными психологами, этот феномен, в частности, исследовал З. Фрейд. Отождествление с вождем, не лишенным для кого-то обаяния, происходит неизмеримо быстрее и проще, нежели отождествление с государственными структурами, — что очевидно. В результате обожающий вождя самый заурядный индивид видит в себе какое-то его отображение, и приобщается государству в еще большей степени. Впрочем, тут нужно учитывать, что приобретенное рядовым индивидом чувство превосходства нисколько не противоречит его покорности, повелениям того же вождя и олицетворяемого им государства: слуга классического типа отождествляет себя с господином, но не полностью, а ощущая себя его дополнением, и потому готов беспрекословно повиноваться, как, скажем, подчиняется человеку его рука или нога. Вообще, чем меньше реальных возможностей самореализации, тем сильнее у людей желание припасть к стопам власти. Аналочные, но более сложные, механизмы, по-видимому, действуют и в религиозной сфере.
Во 2-й половине XYI в. происходит новый политический подъем Казахского ханства, спад междоусобиц, развитие скотоводческого и земледельческого хозяйства, торговых отношений, расширяются контакты с Россией и другими сопредельными странами.
При Тауке-хане был составлен свод норм обычного права - "Жеты Жаргы", где определены основные принципы общественного правопорядка и государственного устройства.
Однако политическая разобщенность, стремление к усилению самостоятельности жузов со стороны отдельных ханов и султанов, отсутствие внутреннего рынка - все это ослабляло ханство, делало его беззащитным перед внешними врагами. С нач. XYIII в. участились набеги джунгар на казахские земли. Поэтому хан Тауке предпринимает попытку объединения трех жузов. Казахское ханство, раздираемое междоусобицей и противоречиями, ослабленное в изнурительной войне с агрессором, ведет отчаянную борьбу за свою независимость.
Главные события войны с джунгарами происходят в 1723-1727 гг. , вошедшие в историю как "Годы великого бедствия" ("Актабан шобырынды"). Решаюшую роль в отражении агрессии джунгар сыграли всеказахские сходы (съезды) , где решением биев (наставниками) трех жузов Толе-би, Казыбек-би, Айтеке-би предпринимаются меры по созданию народного ополчения, единого фронта обороны и отражения нападения джунгар. Решающую роль в народном ополчении (1727 у р. Буланты; 1729 - Анракайская битва) казахов против джунгарской агрессии сыграли всеказахские съезды, деятельность народных батыров Кабанбая, Богенбая, Наурызбая, Карасая, полководческий талант Абылая и других. В трудной экономической и политической ситуации встал вопрос о вхождении в состав России, которое продолжалось около 150 лет. Хан Младшего жуза Абулхаир, вследствие ослабления казахского ханства в ходе изнурительной войны, был вынужден принять условия присоединения Младшего жуза в состав России. Попытки "противной стороны" во главе с султаном Бараком противодействовать переговорам и исключить оформление акта о присоединении Младшего жуза к России потерпели неудачу и 10 октября 1731 г. часть собрания казахских старшин высказалась за его принятие.
Присоединение Казахстана к России включает вхождение, мирную и военную колонизацию, открытое завоевание. В 1732 г. в состав России вошла формально некоторая часть Среднего жуза. Присяга группы султанов и старшин Младшего и Среднего жузов (Абулмамбет, Абылай) в 1740 г. обусловила присоединение лишь части Среднего жуза. Основные регионы северо-восточного и Центрального Казахстана вошли в состав империи в 20-40 гг. XIX в. вследствие поражения национально-освободительной войны К. Касымова и политических акций царизма. Взятие царскими войсками в 60-х гг. XIX в. Туркестана, Шымкента, Аулие-Аты и т. д. , сопровождавшееся применением крупных воинских сил, завершило завоевание территории Старшего жуза Россией. Присоединение Казахстана, а затем Средней Азии позволило России одержать верх в соперничестве с Британской империей. Политическое и экономическое положение Казахстана в середине и конце XYIII в. Обнаруживает: усиление внутренних противоречий в Младшем жузе; расширение экономических взаимосвязей с Россией; развитие обменной торговли; обострение земельного вопроса; первые шаги колонизаторской политики царизма в аграрном вопросе.
На наш взгляд, тут мы имеем дело с двумя пракультурными стремлениями — с глубоко сидящими в человеке желанием отождествления, «расширения» самости и с желанием превосходства. Чтобы человек отождествлял себя с государством, существуют разные мотивы и В западных странах этому реальные выборы — от полицейского начальника до главы исполнительной власти и высших законодательных институтов, а также воспитание в духе исторически сложившихся национальных ценностей. Видимо, большое значение имеет обеспечение государством прав и свобод граждан. В СССР отождествление с государством происходило, во-первых, благодаря ритуализованному участию «представителей народа» в принятии важных решений (система советов), а также благодаря организуемым сверху по разным поводам многочисленным собраниям. Во-вторых, постоянно внушалось, что советское государство отражает интересы подавляющего большинства населения, опекает его, что это «государство рабочих и крестьян» (в первые десятилетия).
Однако реального отождествления с государством вряд ли бы удалось достигнуть, — а большинство населения и в самом деле, как нам думается, не отделяло себя от государства, — не удалось бы достигнуть, если бы люди не стремились к превосходству, — над другими людьми, над природой, в умении и знаниях, в физической силе, над другими народами, социальными слоями и т. д. Удовлетворение чувства превосходства западному человеку по большей части дается завоеванием первенства в той или иной деятельности (учебе, работе, карьере, богатстве, таланте и т. п.), но истинно «советский человек» наивысшим достижением считал приобщение к государственно-партийной власти: одни добивались такого приобщения прямым путем — занимая соответствующие должности или путем официального признания их заслуг и успехов, другие имели возможность приобщиться, попросту уверовав в свою связь с государством через любовь к его вождям, преданность ему через согласие с его официальной идеологией, его политикой и делами, даже через выборы (опускание нетронутого бюллетеня в урну чем-то сродни жертвоприношению, которое когда-то сопровождало вхождение в сообщество). Человек, отождествлявший себя с государством, полагал, что в самом деле достиг превеликого превосходства, так как наивысшая сила и мудрость, вековечная жизнь виделась ему именно в государстве: своей приверженностью государству, мифокультурным слиянием с ним он обретал не только ту самую властную силу и мудрость, но и что-то вроде бессмертия. Перефразируя Маяковского: сильнее и чище нельзя причаститься великому чувству по имени власть. Впрочем, всякое верование далеко не всегда прочно, увы, подвержено сомнениям, взлетам и падениям. И в последние десятилетия советской эпохи верования «советского человека» в родственную связь с государством, как и вера в его добродетели, преимущества над «капиталистическим миром» все более слабели.
Итак, отождествляясь с государством, человек реализует не только естественную для него установку на «расширение» самости, но, главное, благодаря такому отождествлению человек осознает себя на некой высоте, присваивая прерогативы власти, пусть даже иллюзорно. Когда во главе государства стоит харизматическая персона, вождь, притяжение государства еще сильнее привлекает людей раствориться в нем. Об отождествлении с вождем уже немало сказано социальными психологами, этот феномен, в частности, исследовал З. Фрейд. Отождествление с вождем, не лишенным для кого-то обаяния, происходит неизмеримо быстрее и проще, нежели отождествление с государственными структурами, — что очевидно. В результате обожающий вождя самый заурядный индивид видит в себе какое-то его отображение, и приобщается государству в еще большей степени. Впрочем, тут нужно учитывать, что приобретенное рядовым индивидом чувство превосходства нисколько не противоречит его покорности, повелениям того же вождя и олицетворяемого им государства: слуга классического типа отождествляет себя с господином, но не полностью, а ощущая себя его дополнением, и потому готов беспрекословно повиноваться, как, скажем, подчиняется человеку его рука или нога.
Вообще, чем меньше реальных возможностей самореализации, тем сильнее у людей желание припасть к стопам власти. Аналочные, но более сложные, механизмы, по-видимому, действуют и в религиозной сфере.