После победы над Золотой Ордой, Русское государство начало вести активную борьбу с ханствами, образовавшимися после распада Золотой Орды. Соответственно решила проблему опасности со стороны степей. В 17 веке у России появилась важная задача, это найти выхода к морю. Первым внешнеполитическим шагом, направленным к осуществлению этой цели, являлись Азовские походы. И хоть битвы в этих походах были выйгранны ,но проблема не была полностью закрыта. Россия не могла проводить активную политику на севере без обеспечения безопасности своих южных границ. Поэтому в августе 1700 года Россия пошла на заключение 30-летнего перемирия с Османской империей.После заключения мира Петр начал вести активную политику на севере, объявив Швеции войну. Эта война завершилась поражением русского народа в битве под Нарвой.Поражение под Нарвой обнаружило отсталость России как в экономическом, так и в военном отношении. Однако наиглавнейшей проблемой являлось Смутное время.Годы Великой Смутыобернулись для Руси утратой многих земель. Важнейшей задачей в период правления Михаила Федоровича стало преодоление последствий этого тяжелого для России времени. Большое значение имело отречение польского королевича Владислава от прав на престол Москвы.
Утраченные в ходе Смуты Новгород и Смоленск, удалось вернуть далеко не сразу. Россия на тот момент была серьезно ослаблена и войны с Польшей и Швецией не принесли успеха. Новгород был возвращен только в 1617 году после заключения со Швецией Столбового мира, но побережье Финского залива было утрачено. Только в 1634 году по Полянскому миру, Владислав окончательно отказался от притязания на московский престол. Однако Северские земли и Смоленск остались во власти Речи Посполитой.
Царь Алексей Михайлович, направил свою энергию на разрешение проблем, оставленными предыдущим правлением. В это время большая часть Украины и Белоруссия принадлежали польской Короне. Бунты, начавшиеся против поляков в 1648 г. на Украине переросли в масштабную освободительную войну, охватившую и все белорусские земли. Во главе этого мощного движения встал Богдан Хмельницкий. Восставшие обратились за к Москве. Однако решение об объединении России и Украины было принято только в 1654 году. Это стало причиной очередной войны с Речью Посполитой. Итогом ее стал «Вечный мир». Россия, наконец смогла вернуть себе Смоленск, а Речь Посполитая была вынуждена признать воссоединение России и Украины. Так же, по условиям этого мира России отошел и Киев.
Сложными оставались и русско-турецкие отношения. Крымские походы князя Голицина 1687 и 1689 годов успеха не принесли. Получить выход к Черному морю России так и не удалось. Однако стоит отметить Азовские походы 1695 и 1696 годов. Но захват Азова был явно недостаточен для обеспечения безопасных торговых путей за запад. Черное море оставалось полностью во власти Османской империи.
Ярким успехом российской внешней политики в 17 веке было присоединение к территории страны земель Восточной Сибири. Дежнев и Поярков, известные российские первопроходцы смогли достичь берегов Амура и Тихого океана. Расширение территории Российской империи за счет приамурских земель не могло не вызвать обеспокоенности правителей Китая. Тем не менее, в 1689 г. граница по реке Амур (и его притокам) была закреплена Нерчинским договором.
ачало новой полосы в истории революции и в жизни Кромвеля было для него довольно пасмурным. Поскольку теперь, с завершением гражданской войны, его меч стал уже ненужным парламенту, его былое положение и влияние в нем воспринималось пресвитерианами как «неоправданное» и «вызывающее». В результате их происков Кромвель вскоре лишился своих военных полномочий и из генерал-лейтенанта армии превратился в частное лицо - рядового члена парламента. Эта цель была легко достижимой, так как ничто уже не мешало распространить на него действие «акта о самоотречении». К тому же Кромвель, по-видимому, перенес тяжелую болезнь. С конца января до середины февраля 1647 г. его имя исчезает из бумаг палаты общин. 7 марта в письме Ферфаксу он писал: «Богу было угодно поднять меня (на ноги) после опасной болезни... я почувствовал в себе самом смертный приговор». Но, даже выздоровев, Кромвель не спешил в парламент, а подумывал, не отправиться ли ему на поля сражений Тридцатилетней войны, чтобы встать в ней на сторону немецких протестантов. Между тем, воспользовавшись отсутствием Кромвеля и падением влияния индепендентов в парламенте, пресвитерианское большинство провело в нем в спешном порядке постановление о роспуске армии, за исключением 6400 человек кавалерии (из 40 тыс.) и 10 тыс. пехоты для несения гарнизонной службы. Но при этом был полностью обойден вопрос о выплате солдатам и офицерам задолженного парламентом жалованья - пехоте за 18 недель и кавалерии - за 43 недели, что составляло к тому времени немалую сумму в 331 тыс. ф. ст. Равным образом указанным постановлением не предусматривалось назначение пенсии сиротам и вдовам погибших на службе парламента воинов. Наконец, парламент в нем ни словом не обмолвился и по такому вопросу, как признание невиновными распускаемых по домам солдат и офицеров за содеянное ими в ходе гражданской войны.
Одновременно предусматривался набор 12 тыс. человек в экспедиционный корпус для отправки в Ирландию. Его командующим был назначен Ферфакс. Помимо него, в нем не должно было быть офицеров в чине старше полковника. Все офицеры должны были принять так называемый [183] ковенант, т. е. согласиться на введение пресвитерианского церковного устройства. И последнее, члены парламента не могли занимать в новой армии командных должностей. Очевидно, что этими тремя условиями парламент явно исключил возможность участия в экспедиции Кромвеля. В целом, если учесть умонастроение, господствовавшее в «Новой модели», желание пресвитерианского большинства в парламенте избавиться от этой грозной, то и дело готовой выйти из его подчинения вооруженной силы вполне объяснимо. Состоявшая из крестьян и плебеев, армия оказалась теперь выразительницей чаяний народных низов, принесших наибольшие жертвы во имя победы, но полностью обойденных при дележе ее плодов... Пресвитерианский проповедник Ричард Бакстер так описывает умонастроения солдат после Несби: «Я убедился в том, что они считают короля тираном и врагом и полагают, что, если они могут воевать против него, они могут убить или победить его, и в последнем случае они никогда больше не станут ему доверять. Они утверждают: кем являются лорды Англии, если не полковниками Вильгельма Завоевателя? Или бароны - если не его майорами, или рыцари - его капитанами?»[1] Естественно, что рядовые и младшие офицеры «Новой модели» отказались сложить оружие, они вышли из повиновения парламенту
В 17 веке у России появилась важная задача, это найти выхода к морю. Первым внешнеполитическим шагом, направленным к осуществлению этой цели, являлись Азовские походы. И хоть битвы в этих походах были выйгранны ,но проблема не была полностью закрыта.
Россия не могла проводить активную политику на севере без обеспечения безопасности своих южных границ. Поэтому в августе 1700 года Россия пошла на заключение 30-летнего перемирия с Османской империей.После заключения мира Петр начал вести активную политику на севере, объявив Швеции войну. Эта война завершилась поражением русского народа в битве под Нарвой.Поражение под Нарвой обнаружило отсталость России как в экономическом, так и в военном отношении.
Однако наиглавнейшей проблемой являлось Смутное время.Годы Великой Смутыобернулись для Руси утратой многих земель. Важнейшей задачей в период правления Михаила Федоровича стало преодоление последствий этого тяжелого для России времени. Большое значение имело отречение польского королевича Владислава от прав на престол Москвы.
Утраченные в ходе Смуты Новгород и Смоленск, удалось вернуть далеко не сразу. Россия на тот момент была серьезно ослаблена и войны с Польшей и Швецией не принесли успеха. Новгород был возвращен только в 1617 году после заключения со Швецией Столбового мира, но побережье Финского залива было утрачено. Только в 1634 году по Полянскому миру, Владислав окончательно отказался от притязания на московский престол. Однако Северские земли и Смоленск остались во власти Речи Посполитой.
Царь Алексей Михайлович, направил свою энергию на разрешение проблем, оставленными предыдущим правлением. В это время большая часть Украины и Белоруссия принадлежали польской Короне. Бунты, начавшиеся против поляков в 1648 г. на Украине переросли в масштабную освободительную войну, охватившую и все белорусские земли. Во главе этого мощного движения встал Богдан Хмельницкий. Восставшие обратились за к Москве. Однако решение об объединении России и Украины было принято только в 1654 году. Это стало причиной очередной войны с Речью Посполитой. Итогом ее стал «Вечный мир». Россия, наконец смогла вернуть себе Смоленск, а Речь Посполитая была вынуждена признать воссоединение России и Украины. Так же, по условиям этого мира России отошел и Киев.
Сложными оставались и русско-турецкие отношения. Крымские походы князя Голицина 1687 и 1689 годов успеха не принесли. Получить выход к Черному морю России так и не удалось. Однако стоит отметить Азовские походы 1695 и 1696 годов. Но захват Азова был явно недостаточен для обеспечения безопасных торговых путей за запад. Черное море оставалось полностью во власти Османской империи.
Ярким успехом российской внешней политики в 17 веке было присоединение к территории страны земель Восточной Сибири. Дежнев и Поярков, известные российские первопроходцы смогли достичь берегов Амура и Тихого океана. Расширение территории Российской империи за счет приамурских земель не могло не вызвать обеспокоенности правителей Китая. Тем не менее, в 1689 г. граница по реке Амур (и его притокам) была закреплена Нерчинским договором.
ачало новой полосы в истории революции и в жизни Кромвеля было для него довольно пасмурным. Поскольку теперь, с завершением гражданской войны, его меч стал уже ненужным парламенту, его былое положение и влияние в нем воспринималось пресвитерианами как «неоправданное» и «вызывающее». В результате их происков Кромвель вскоре лишился своих военных полномочий и из генерал-лейтенанта армии превратился в частное лицо - рядового члена парламента. Эта цель была легко достижимой, так как ничто уже не мешало распространить на него действие «акта о самоотречении». К тому же Кромвель, по-видимому, перенес тяжелую болезнь. С конца января до середины февраля 1647 г. его имя исчезает из бумаг палаты общин. 7 марта в письме Ферфаксу он писал: «Богу было угодно поднять меня (на ноги) после опасной болезни... я почувствовал в себе самом смертный приговор». Но, даже выздоровев, Кромвель не спешил в парламент, а подумывал, не отправиться ли ему на поля сражений Тридцатилетней войны, чтобы встать в ней на сторону немецких протестантов. Между тем, воспользовавшись отсутствием Кромвеля и падением влияния индепендентов в парламенте, пресвитерианское большинство провело в нем в спешном порядке постановление о роспуске армии, за исключением 6400 человек кавалерии (из 40 тыс.) и 10 тыс. пехоты для несения гарнизонной службы. Но при этом был полностью обойден вопрос о выплате солдатам и офицерам задолженного парламентом жалованья - пехоте за 18 недель и кавалерии - за 43 недели, что составляло к тому времени немалую сумму в 331 тыс. ф. ст. Равным образом указанным постановлением не предусматривалось назначение пенсии сиротам и вдовам погибших на службе парламента воинов. Наконец, парламент в нем ни словом не обмолвился и по такому вопросу, как признание невиновными распускаемых по домам солдат и офицеров за содеянное ими в ходе гражданской войны.
Одновременно предусматривался набор 12 тыс. человек в экспедиционный корпус для отправки в Ирландию. Его командующим был назначен Ферфакс. Помимо него, в нем не должно было быть офицеров в чине старше полковника. Все офицеры должны были принять так называемый [183] ковенант, т. е. согласиться на введение пресвитерианского церковного устройства. И последнее, члены парламента не могли занимать в новой армии командных должностей. Очевидно, что этими тремя условиями парламент явно исключил возможность участия в экспедиции Кромвеля. В целом, если учесть умонастроение, господствовавшее в «Новой модели», желание пресвитерианского большинства в парламенте избавиться от этой грозной, то и дело готовой выйти из его подчинения вооруженной силы вполне объяснимо. Состоявшая из крестьян и плебеев, армия оказалась теперь выразительницей чаяний народных низов, принесших наибольшие жертвы во имя победы, но полностью обойденных при дележе ее плодов... Пресвитерианский проповедник Ричард Бакстер так описывает умонастроения солдат после Несби: «Я убедился в том, что они считают короля тираном и врагом и полагают, что, если они могут воевать против него, они могут убить или победить его, и в последнем случае они никогда больше не станут ему доверять. Они утверждают: кем являются лорды Англии, если не полковниками Вильгельма Завоевателя? Или бароны - если не его майорами, или рыцари - его капитанами?»[1] Естественно, что рядовые и младшие офицеры «Новой модели» отказались сложить оружие, они вышли из повиновения парламенту