1.в чем смысл противопоставления Каирхана и Чингисхана? 2.В чем смысл противопоставления Карашокы и его старого отца? 3.В чем сходство и различие Чингисхана и его сына Чагатая?
итак, первой «остановкой» оказывается для свифтовского героя страна лилипутия, где живут маленькие люди. уже в этой, первой части романа, равно как и во всех последующих, поражает умение автора передать, с психологической точки зрения абсолютно точно и достоверно, ощущение человека, находящегося среди людей (или существ), не похожих на него, передать его ощущение одиночества, заброшенности и внутренней несвободы, скованность именно тем, что вокруг — все другие и все другое.в том подробном, неспешном тоне, с каким гулливер повествует обо всех нелепостях, несуразностях, с какими он сталкивается, попав в страну лилипутию, сказывается удивительный, изысканно-потаенный юмор.поначалу эти странные, невероятно маленькие по размеру люди (соответственно столь же миниатюрно и все, что их окружает) встречают человека гору (так называют они гулливера) достаточно : ему предоставляют жилье, принимаются специальные законы, которые как-то упорядочивают его общение с местными жителями, с тем чтобы оно протекало равно гармонично и безопасно для обеих сторон, обеспечивают его питанием, что непросто, ибо рацион незваного гостя в сравнении с их собственным грандиозен (он равен рациону 1728 с ним беседует сам император, после оказанной гулливером ему и всему его государству (тот пешком выходит в пролив, отделяющий лилипутию от соседнего и враждебного государства блефуску, и приволакивает на веревке весь блефусканский флот), ему жалуют титул нардака, самый высокий титул в государстве. гулливера знакомят с обычаями страны: чего, к примеру, стоят канатных плясунов, служащие способом получить освободившуюся должность при дворе (уж не отсюда ли позаимствовал изобретательнейший том стоппард идею своей пьесы «прыгуны», или, иначе, «акробаты» описание «церемониального марша»… между ног гулливера (еще одно «развлечение»), обряд присяги, которую он приносит на верность государству лилипутия; её текст, в котором особое внимание обращает на себя первая часть, где перечисляются титулы «могущественнейшего императора, отрады и ужаса вселенной», — все это неподражаемо! особенно если учесть несоразмерность этого лилипута — и всех тех эпитетов, которые его имя. далее гулливера посвящают в политическую систему страны: оказывается, в лилипутии существуют две «враждующие партии, известные под названием тремексенов и слемексенов», отличающиеся друг от друга лишь тем, что сторонники одной являются … низких каблуков, а другой — высоких, причем между ними происходят на этой, несомненно весьма значимой, почве «жесточайшие раздоры»: «, что высокие каблуки всего более согласуются с… древним государственным укладом» лилипутии, однако император «постановил, чтобы в правительственных учреждениях… употреблялись только низкие каблуки…». ну чем не реформы петра великого, споры относительно воздействия которых на дальнейший « путь» не стихают и по сей день! еще более существенные обстоятельства вызвали к жизни « войну», которую ведут между собой «две великие империи» — лилипутия и блефуску: с какой стороны разбивать яйца — с тупого конца или же совсем наоборот, с острого. ну, разумеется, свифт ведет речь о современной ему , разделенной на сторонников тори и вигов — но их противостояние кануло в лету, став принадлежностью , а вот замечательная аллегория-иносказание, придуманная свифтом, жива. ибо дело не в вигах и тори: как бы ни назывались конкретные партии в конкретной стране в конкретную эпоху — свифтовская аллегория оказывается «на все времена». и дело не в аллюзиях — писателем угадан принцип, на котором от века все строилось, строится и строиться будет.
Сидеть за столом, особенно за праздничным, приходится довольно долго — от 1 до 2 ч, а иногда и дольше. Поэтому с самого начала нужно избрать наиболее удобную, неутомляющую и при этом красивую позу. По этикету рекомендуется сидеть на стуле так, чтобы занимать сиденье стула по возможности полностью, слегка прикасаясь спиной к спинке стула. Сидеть нужно прямо, но свободно, без напряжения, на расстоянии от края стола, не превышающем ширины четырех пальцев вашей ладони. Ноги лучше согнуть в коленях под прямым углом, а ступни должны стоять параллельно друг к другу. Руки до еды или в перерывах между едой нужно держать на коленях или на подлокотниках кресел. Во время еды всегда следует держать локти слегка, без напряжения, прижатыми к туловищу, стараясь при этом работать руками плавно, не задевая соседей. Как известно, локоть правой руки при отрезании куска мяса, например, а локоть левой — при поднесении вилки ко рту невольно стремятся оторваться от туловища. Если не научиться сдерживать локти, как говорится, "при себе", т.е. слегка прижатыми к туловищу, то вы неизбежно будете мешать своим соседям и справа, и слева, что, конечно, не доставит им ни малейшего удовольствия. Нельзя не сказать, что научиться сдерживать локти "при себе" довольно трудно, но после некоторых тренировок вполне возможно. Этикетом не рекомендуется класть на стол локти, да еще подпирать ладонями подбородок или щеки. В любом случае такая поза очень красноречиво на языке жестов свидетельствует о полном безразличии, а иногда и просто о неуважении ко всем присутствующим за столом. Не рекомендуется держать ноги одна на другой или вытягивать их под столом. В первом случае можно быстро устать, а во втором — задеть соседей, что, конечно, неприемлемо. Нельзя садиться на край стула, раскачиваться на нем (как на качалке), класть руки на спинки соседних стульев, сидеть вразвалку, чтобы не показаться нескромным, развязным, плохо воспитанным.
итак, первой «остановкой» оказывается для свифтовского героя страна лилипутия, где живут маленькие люди. уже в этой, первой части романа, равно как и во всех последующих, поражает умение автора передать, с психологической точки зрения абсолютно точно и достоверно, ощущение человека, находящегося среди людей (или существ), не похожих на него, передать его ощущение одиночества, заброшенности и внутренней несвободы, скованность именно тем, что вокруг — все другие и все другое.в том подробном, неспешном тоне, с каким гулливер повествует обо всех нелепостях, несуразностях, с какими он сталкивается, попав в страну лилипутию, сказывается удивительный, изысканно-потаенный юмор.поначалу эти странные, невероятно маленькие по размеру люди (соответственно столь же миниатюрно и все, что их окружает) встречают человека гору (так называют они гулливера) достаточно : ему предоставляют жилье, принимаются специальные законы, которые как-то упорядочивают его общение с местными жителями, с тем чтобы оно протекало равно гармонично и безопасно для обеих сторон, обеспечивают его питанием, что непросто, ибо рацион незваного гостя в сравнении с их собственным грандиозен (он равен рациону 1728 с ним беседует сам император, после оказанной гулливером ему и всему его государству (тот пешком выходит в пролив, отделяющий лилипутию от соседнего и враждебного государства блефуску, и приволакивает на веревке весь блефусканский флот), ему жалуют титул нардака, самый высокий титул в государстве. гулливера знакомят с обычаями страны: чего, к примеру, стоят канатных плясунов, служащие способом получить освободившуюся должность при дворе (уж не отсюда ли позаимствовал изобретательнейший том стоппард идею своей пьесы «прыгуны», или, иначе, «акробаты» описание «церемониального марша»… между ног гулливера (еще одно «развлечение»), обряд присяги, которую он приносит на верность государству лилипутия; её текст, в котором особое внимание обращает на себя первая часть, где перечисляются титулы «могущественнейшего императора, отрады и ужаса вселенной», — все это неподражаемо! особенно если учесть несоразмерность этого лилипута — и всех тех эпитетов, которые его имя. далее гулливера посвящают в политическую систему страны: оказывается, в лилипутии существуют две «враждующие партии, известные под названием тремексенов и слемексенов», отличающиеся друг от друга лишь тем, что сторонники одной являются … низких каблуков, а другой — высоких, причем между ними происходят на этой, несомненно весьма значимой, почве «жесточайшие раздоры»: «, что высокие каблуки всего более согласуются с… древним государственным укладом» лилипутии, однако император «постановил, чтобы в правительственных учреждениях… употреблялись только низкие каблуки…». ну чем не реформы петра великого, споры относительно воздействия которых на дальнейший « путь» не стихают и по сей день! еще более существенные обстоятельства вызвали к жизни « войну», которую ведут между собой «две великие империи» — лилипутия и блефуску: с какой стороны разбивать яйца — с тупого конца или же совсем наоборот, с острого. ну, разумеется, свифт ведет речь о современной ему , разделенной на сторонников тори и вигов — но их противостояние кануло в лету, став принадлежностью , а вот замечательная аллегория-иносказание, придуманная свифтом, жива. ибо дело не в вигах и тори: как бы ни назывались конкретные партии в конкретной стране в конкретную эпоху — свифтовская аллегория оказывается «на все времена». и дело не в аллюзиях — писателем угадан принцип, на котором от века все строилось, строится и строиться будет.