В1824 году во время кишиневской ссылки была написана поэма пушкина «цыганы» . по свидетельству современников, молодой поэт провел несколько дней в цыганском таборе, где повстречался с земфирой. поэма вышла отдельным изданием, без имени автора, с пометкой на титульном листе: «писано в 1824 году» . вместе со второй главой «евгения онегина» книга была послана с а. г. муравьевой в сибирь друзьям-декабристам. герой южной поэмы алеко, как и все романтические герои, молод, красив и несчастен. образ его размыт, известно лишь имя. он приходит в цыганский табор, чтобы обрести желанную для себя свободу. там он находит любовь. однако со временем чувство земфиры проходит, и она уже любит другого. алеко же, не признающий свободного выбора других людей, убивает любовника. таков незамысловатый сюжет поэмы. стал ли счастлив и свободен наш герой? он любит цыганку земфиру, но с этим чувством к нему приходит лишь несчастье и презренье. алеко, желающий для себя свободы, не желает признавать ее в другом человеке. в поэме появилась одна из характерных для романтического героя черт — эгоизм и несовместимость с окружающим миром. алеко был одинок в цивилизованном мире, откуда бежал, но это чувство не оставило его и в обществе простых «детей природы» , цыган, куда он так стремился. из «неволи душных городов» принес в цыганский табор свой индивидуализм алеко. его встретили «вольные» и «веселые» люди. он же не умеет принять их нравы, поступает так, как считает нужным, любит для себя. личность алеко получает отпор. старый цыган объясняет, что свобода — нелегкая вещь. он говорит юноше: но не всегда мила свобода тому, кто к неге приучен. в подтверждении своих слов старик рассказывает о горькой участи овидия, высланного из рима в эти свободные, но дикие края. алеко горестно восклицает, будто обращаясь к тени прославленного поэта: так вот судьба твоих сынов, о рим, о громкая держава! певец любви, певец богов, скажи мне, что такое слава? . слова «свобода» герой не услышал. он думает о славе, выслушав рассказ старого отца земфиры, хотя считает, мечты его связаны со свободой. этим алеко выявляет в своей душе пока, быть может, неосознанное стремление к славе, эгоистичное начало. именно себялюбие героя приводит к убийству молодой цыганки земфиры и ее возлюбленного. абсолютная свобода в любовных отношениях не предполагает никаких обязательств. она показана пушкиным через поведение земфиры и ее матери мариулы. такая независимость вовсе не приводит к счастью. старый цыган философски принимает такой миропорядок, смиряется со своей участью, считая, что «чередою всем дается радость, что было, то не будет вновь» . в среде простых людей человек имеет право делать выбор. здесь нет законов и условностей, но здесь нет места и гордыне. алеко же хочет «воли» только для себя, не считаясь с чувствами живущих рядом людей. поэтому устами старого цыгана выносится приговор алеко, нарушившего порядок в жизни цыганского табора: «оставь нас, гордый человек! мы дики; нет у нас законов, мы не терзаем, не казним — не нужно крови нам и стонов — но жить с убийцей не хотим… ты не рожден для дикой доли, ты для себя лишь хочешь воли… » теме внутренней несвободы посвящена поэма пушкина «цыганы» . критическое разоблачение романтического героя, романтического идеала свободы составляет ее содержание. в поэме отражается кризис романтического мировоззрения поэта, надеявшегося на близкую победу революции на западе и в россии. романтический период в творчестве а. с. пушкина был коротким, поэтому произведений, относящихся к этому направлению , у него не много. однако тема любви во всех южных поэмах пушкина играет немаловажную роль. поэт создает свой стиль, образ этого чувства, исходя из собственного видения предмета изображения. многие поэты после а. с. пушкина брали за идеал его понимание любви.
Почитай стих,поймешь смерть поэта отмщенья, государь, отмщенья! паду к ногам твоим: будь справедлив и накажи убийцу, чтоб казнь его в позднейшие века твой правый суд потомству возвестила, чтоб видели злодеи в ней пример. погиб поэт! — невольник чести — пал, оклеветанный молвой, с свинцом в груди и жаждой мести, поникнув гордой головой! . не вынесла душа поэта позора мелочных обид, восстал он против мнений света один, как прежде.. и убит! убит! . к чему теперь рыданья, пустых похвал ненужный хор и жалкий лепет оправданья? судьбы свершился приговор! не вы ль сперва так злобно гнали его свободный, смелый дар и для потехи раздували чуть затаившийся ? что ж? веселитесь.. — он мучений последних вынести не мог: угас, как светоч, дивный гений, увял торжественный венок. его убийца хладнокровно навел удар.. спасенья нет: пустое сердце бьется ровно. в руке не дрогнул пистолет, и что за диво? . издалека, подобный сотням беглецов, на ловлю счастья и чинов заброшен к нам по воле рока; смеясь, он дерзко презирал земли чужой язык и нравы; не мог щадить он нашей славы; не мог понять в сей миг кровавый, на что́ он руку поднимал! . и он убит — и взят могилой, как тот певец, неведомый, но милый, добыча ревности глухой, воспетый им с такою чудной силой, сраженный, как и он, безжалостной рукой. зачем от мирных нег и дружбы простодушной вступил он в этот свет, завистливый и душный для сердца вольного и пламенных страстей? зачем он руку дал клеветникам ничтожным, зачем поверил он словам и ласкам ложным, он, с юных лет постигнувший людей? . и прежний сняв венок, — они венец терновый, увитый лаврами, надели на него: но иглы тайные сурово язвили славное чело; отравлены его последние мгновенья коварным шепотом насмешливых невежд, и умер он — с напрасной жаждой мщенья, с досадой тайною обманутых надежд. замолкли звуки чудных песен, не раздаваться им опять: приют певца угрюм и тесен, и на устах его печать. а вы, надменные потомки известной подлостью прославленных отцов, пятою рабскою поправшие обломки игрою счастия обиженных родов! вы, жадною толпой стоящие у трона, свободы, гения и славы палачи! таитесь вы под сению закона, пред вами суд и правда — всё молчи! . но есть и божий суд, наперсники разврата! есть грозный суд: он ждет; он не доступен звону злата, и мысли и дела он знает наперед. тогда напрасно вы прибегнете к злословью: оно вам не вновь, и вы не смоете всей вашей черной кровью поэта праведную кровь!
