«Слово о полку Игореве» принадлежит к вершинам не только древнерусской, но и мировой литературы. Это сияющий мир ярких образов и красок, высоких чувств и глубоких помыслов, рождающих отзвук и восхищение у благодарных читателей в течение более чем 200 лет. К героической песне о ратных подвигах и горьком поражении русских воинов от половцев на остающейся до сих пор загадочной речке Каяле обращались Пушкин и Гоголь, Жуковский и Радищев, Белинский и Бородин, Майков и Заболоцкий, Шевченко и Франко. До сих пор всё новые и новые поколения литераторов переводят и перепевают «Слово» , а художники создают к нему иллюстрации.
Захватывающее содержание, выдающиеся литературные качества, философская глубина «Слова о полку Игореве» вызвали к жизни поистине необозримое количество научных трудов. Его библиография насчитывает несколько тысяч названий. В результате исследовательской деятельности нескольких поколений филологов и историков (прежде всего российских) постепенно раскрываются богатство содержания, исторический подтекст и своеобразие художественной формы этого выдающегося произведения. И при этом «Слово о полку Игореве» остаётся окутанным тайной, сопровождающей его с момента находки в конце ХVIII в.
Один из списков «Слова» , относящийся, вероятно, к ХVI в. , был обнаружен в начале 90-х гг. ХVIII в. собирателем русских древностей графом А. И. Мусиным-Пушкиным. Если доверять его словам, он купил «Слово о полку Игореве» вместе с многими другими рукописями у бывшего архимандрита закрытого к тому времени монастыря в Ярославле — Иоиля Быковского.. . Впрочем, многие говорили, что Мусин-Пушкин, пользуясь своим положением обер-прокурора Святейшего Синода Русской церкви, попросту их конфисковал. Ещё до издания «Слова» (первые сведения о нём были опубликованы в 1792 г. ) многие знатоки русской старины, историки и филологи, высказывали сомнения в древности и подлинности памятника, относя его создание к ХV или ХVI в. , а то и считая позднейшей подделкой.
Сомнения усилились после загадочного исчезновения рукописи «Слова» после Отечественной войны 1812 г. Распространено мнение, будто она сгорела в небезызвестном московском пожаре (1). Однако сам Мусин-Пушкин вообще уклонялся от разговора об обстоятельствах приобретения рукописи, лишь молодому и настойчивому исследователю «Слова» К. Ф. Калайдовичу мельком сказал, что она была куплена его комиссионером у Быковского. Существует также версия (не подтверждённая Мусиным-Пушкиным) , будто граф дал её на время историку Н. М. Карамзину, у которого она и затерялась. Среди так называемых скептиков были известнейшие учёные конца ХVII — ХIХ вв. — митрополит Киевский Евгений (Болховитинов) , О. М. Бодянский, М. Т. Каченовский, С. П. Румянцев, К. С. Аксаков, О. И. Сенковский. Они дружно подвергали сомнению исторические реалии «Слова» , его образность, даже сам язык, в котором находили слова и выражения из современных им украинского и польского языков. Да и непонятно было, о каких «старых Словесах» (2) мог писать автор ХII в. , когда русская словесность только начинала формироваться.
Все эти, а также и другие соображения не рассеялись и в ХХ в. В 1920-е гг. подверг сомнениям подлинность «Слова» М. И. Успенский, а в конце 1930-х знаменитый французский славист Андре Мазон. Но затем в СССР вопрос о времени создания «Слова о полку Игореве» и его подлинности был снят с повестки дня. Оно было официально признано выдающимся памятником древнерусской литературы конца ХII в. , и скептицизм по поводу его древности был возведён в степень опасного инакомыслия, жёстко пресекаясь административными и иными методами. Единственным «законодателем моды» в области «слововедения» утвердили Отдел древнерусской литературы Института русской литературы АН СССР (Пушкинского дома) . И действительно, в Отделе работали выдающиеся литературоведы и историки. Достаточно назвать имена В. П. Адриановой-Перетц и Д. С. Лихачёва.
Создание первой печатной книги. Первая печатная книга в России создана Иваном Фёдоровым в 1563-1564 годах (при царе Иване Васильевиче Грозном) . До этого на Руси известны только анонимные издания без указания, где и кем они печатались.
Из книг человек черпает большинство знаний об окружающем мире, причем разнообразие и объём этой информации практически неограниченны: знания о структуре вселенной и о жизни мельчайших насекомых, советы о том, как построить красивый дом и как отлучить малыша от груди, как вырастить красивый цветок и как уберечься от насморка и многое другое. Первым этапом создания книги было изобретение свитка из папирусных листов, которые подклеивались один к другому. На таких свитках записывались эпические литературные произведения, прекрасным примером которых являются поэмы «Одиссея» и «Иллиада» . Следующим этапом на пути перевоплощения книги стало изобретение пергамена. Именно его дешевизна и прочность позволили разрезать его на листы и впоследствии сшивать в тетрадь, что положило начало созданию рукописных книг, которые делились на страницы и явились предтечей современных книг. По подобному принципу оформляются до нынешнего времени практически все печатные издания: техническая литература, буквари, женские журналы, художественные книги и многое другое. Следующим толчком для массового распространения книг стало появление в Европе дешёвого писчего материала – бумаги, что привело к увеличению количества производимых рукописей. Но копирование книг вручную как бы искусно и красиво оно не выполнялось, имело свои ограничения по производительности. Начиная с XIV столетия доступ к чтению был получен новыми слоями общества: буржуа и дворянами, чиновниками и торговцами, которыми были востребованы не только книги с техническим содержанием, но и книги, предназначенные для отдыха, содержащие увлекательный вымысел. Подобные запросы явились причиной появления нового и решительного сдвига в развитии книг – книгопечатания. И, хотя впервые тексты печатать начали в седьмом столетии в Корее, сначала при доски с вырезанными буквами, а затем в Китае с использованием наборного текста, но настоящий прорыв в книгопечатании совершил немецкий изобретатель Гутенберг Иоганн, создавший в пятнадцатом столетии отработанную технологию. Гутенберг впервые в Европе применил набор строк текста из отдельных букв и печатание при пресса оттисков на бумаге, что позволило достичь невиданной ранее производительности. Первой книгой отпечатанной Гутенбергом была, конечно же, библия, причём выполнена она была в рукописном стиле. Объяснением этому было недоверие, оказываемое публикой печатным книгам и считавшей их появление вмешательством дьявола, а кроме того, рукописные книги стоили гораздо дороже. . .
Захватывающее содержание, выдающиеся литературные качества, философская глубина «Слова о полку Игореве» вызвали к жизни поистине необозримое количество научных трудов. Его библиография насчитывает несколько тысяч названий. В результате исследовательской деятельности нескольких поколений филологов и историков (прежде всего российских) постепенно раскрываются богатство содержания, исторический подтекст и своеобразие художественной формы этого выдающегося произведения. И при этом «Слово о полку Игореве» остаётся окутанным тайной, сопровождающей его с момента находки в конце ХVIII в.
Один из списков «Слова» , относящийся, вероятно, к ХVI в. , был обнаружен в начале 90-х гг. ХVIII в. собирателем русских древностей графом А. И. Мусиным-Пушкиным. Если доверять его словам, он купил «Слово о полку Игореве» вместе с многими другими рукописями у бывшего архимандрита закрытого к тому времени монастыря в Ярославле — Иоиля Быковского.. . Впрочем, многие говорили, что Мусин-Пушкин, пользуясь своим положением обер-прокурора Святейшего Синода Русской церкви, попросту их конфисковал. Ещё до издания «Слова» (первые сведения о нём были опубликованы в 1792 г. ) многие знатоки русской старины, историки и филологи, высказывали сомнения в древности и подлинности памятника, относя его создание к ХV или ХVI в. , а то и считая позднейшей подделкой.
Сомнения усилились после загадочного исчезновения рукописи «Слова» после Отечественной войны 1812 г. Распространено мнение, будто она сгорела в небезызвестном московском пожаре (1). Однако сам Мусин-Пушкин вообще уклонялся от разговора об обстоятельствах приобретения рукописи, лишь молодому и настойчивому исследователю «Слова» К. Ф. Калайдовичу мельком сказал, что она была куплена его комиссионером у Быковского. Существует также версия (не подтверждённая Мусиным-Пушкиным) , будто граф дал её на время историку Н. М. Карамзину, у которого она и затерялась. Среди так называемых скептиков были известнейшие учёные конца ХVII — ХIХ вв. — митрополит Киевский Евгений (Болховитинов) , О. М. Бодянский, М. Т. Каченовский, С. П. Румянцев, К. С. Аксаков, О. И. Сенковский. Они дружно подвергали сомнению исторические реалии «Слова» , его образность, даже сам язык, в котором находили слова и выражения из современных им украинского и польского языков. Да и непонятно было, о каких «старых Словесах» (2) мог писать автор ХII в. , когда русская словесность только начинала формироваться.
Все эти, а также и другие соображения не рассеялись и в ХХ в. В 1920-е гг. подверг сомнениям подлинность «Слова» М. И. Успенский, а в конце 1930-х знаменитый французский славист Андре Мазон. Но затем в СССР вопрос о времени создания «Слова о полку Игореве» и его подлинности был снят с повестки дня. Оно было официально признано выдающимся памятником древнерусской литературы конца ХII в. , и скептицизм по поводу его древности был возведён в степень опасного инакомыслия, жёстко пресекаясь административными и иными методами. Единственным «законодателем моды» в области «слововедения» утвердили Отдел древнерусской литературы Института русской литературы АН СССР (Пушкинского дома) . И действительно, в Отделе работали выдающиеся литературоведы и историки. Достаточно назвать имена В. П. Адриановой-Перетц и Д. С. Лихачёва.
Из книг человек черпает большинство знаний об окружающем мире, причем разнообразие и объём этой информации практически неограниченны: знания о структуре вселенной и о жизни мельчайших насекомых, советы о том, как построить красивый дом и как отлучить малыша от груди, как вырастить красивый цветок и как уберечься от насморка и многое другое.
Первым этапом создания книги было изобретение свитка из папирусных листов, которые подклеивались один к другому. На таких свитках записывались эпические литературные произведения, прекрасным примером которых являются поэмы «Одиссея» и «Иллиада» .
Следующим этапом на пути перевоплощения книги стало изобретение пергамена. Именно его дешевизна и прочность позволили разрезать его на листы и впоследствии сшивать в тетрадь, что положило начало созданию рукописных книг, которые делились на страницы и явились предтечей современных книг. По подобному принципу оформляются до нынешнего времени практически все печатные издания: техническая литература, буквари, женские журналы, художественные книги и многое другое.
Следующим толчком для массового распространения книг стало появление в Европе дешёвого писчего материала – бумаги, что привело к увеличению количества производимых рукописей. Но копирование книг вручную как бы искусно и красиво оно не выполнялось, имело свои ограничения по производительности. Начиная с XIV столетия доступ к чтению был получен новыми слоями общества: буржуа и дворянами, чиновниками и торговцами, которыми были востребованы не только книги с техническим содержанием, но и книги, предназначенные для отдыха, содержащие увлекательный вымысел. Подобные запросы явились причиной появления нового и решительного сдвига в развитии книг – книгопечатания.
И, хотя впервые тексты печатать начали в седьмом столетии в Корее, сначала при доски с вырезанными буквами, а затем в Китае с использованием наборного текста, но настоящий прорыв в книгопечатании совершил немецкий изобретатель Гутенберг Иоганн, создавший в пятнадцатом столетии отработанную технологию. Гутенберг впервые в Европе применил набор строк текста из отдельных букв и печатание при пресса оттисков на бумаге, что позволило достичь невиданной ранее производительности. Первой книгой отпечатанной Гутенбергом была, конечно же, библия, причём выполнена она была в рукописном стиле. Объяснением этому было недоверие, оказываемое публикой печатным книгам и считавшей их появление вмешательством дьявола, а кроме того, рукописные книги стоили гораздо дороже. . .