Своё детство Иван Сергеевич не считал счастливым. За любой проступок дети наказывались жесточайшим образом. Постоянные перепады настроения матери однажды настолько расстроили мальчика, что он решил бежать из дома.
Известно, что мать, придя в негодования из-за какого-то доноса приживалки, начала сечь мальчика не объяснив причину наказания. Ребёнок плакал и просил объяснений, но мать только приговаривала: «Сам знаешь за что!»Когда наступила ночь Иван решил бежать из дома. Пока мальчик крался по огромному дому, его сумел заметить учитель — немец. Это был пожилой человек, достаточно умный чтобы не поднимать шум, и достаточно чуткий, чтобы расспросить ребёнка о причинах такого решения.
Поутру добрый старик попросился в комнату барыни и довольно долго за закрытыми дверями беседовал с ней. Этот разговор вразумил строптивую хозяйку. Она оставила свои жестокие методы воспитания.
Писатель не стеснялся во взрослом возрасте признаваться, что всегда боялся матери, как огня. Её беспредел распространялся на весь дом. Дня не было, чтобы кому-то из домочадцев или слуг недоставалось от неё.
Своё детство Иван Сергеевич не считал счастливым. За любой проступок дети наказывались жесточайшим образом. Постоянные перепады настроения матери однажды настолько расстроили мальчика, что он решил бежать из дома.
Известно, что мать, придя в негодования из-за какого-то доноса приживалки, начала сечь мальчика не объяснив причину наказания. Ребёнок плакал и просил объяснений, но мать только приговаривала: «Сам знаешь за что!»Когда наступила ночь Иван решил бежать из дома. Пока мальчик крался по огромному дому, его сумел заметить учитель — немец. Это был пожилой человек, достаточно умный чтобы не поднимать шум, и достаточно чуткий, чтобы расспросить ребёнка о причинах такого решения.
Поутру добрый старик попросился в комнату барыни и довольно долго за закрытыми дверями беседовал с ней. Этот разговор вразумил строптивую хозяйку. Она оставила свои жестокие методы воспитания.
Писатель не стеснялся во взрослом возрасте признаваться, что всегда боялся матери, как огня. Её беспредел распространялся на весь дом. Дня не было, чтобы кому-то из домочадцев или слуг недоставалось от неё.
Объяснение: