Октябрьский переворот 1917 г. круто изменил образ жизни русской интеллигенции. «Мы, литераторы и учёные, — вспоминал высланный из страны Михаил Осоргин, — за последние годы были башмачниками, торговцами, чистильщиками снега, землекопами, землепашцами, портными, чернорабочими, нищими. Философы торговали за прилавком и выносили поганые вёдра, писатели продавали селёдку и «пакеты против вшей», профессора пилили дрова и чистили картошку, адвокаты мыли солдатское бельё, артисты закапывали жмуриков, все научились таскать и мыть тюремную парашу, подтирать полы в арестантских уборных и прочищать палкой раковину - испытали всё...»
Но, несмотря на террор, на холод и голод, на отсутствие света и бумаги, литературная жизнь продолжалась. Сразу после революции, когда почти все газеты, журналы, издательства закрылись, в Москве - в Книжной лавке писателей - продавались рукописные книги. Тверскую улицу тогда называли «литературной» - здесь открылись сразу три литературных кафе, в которых подлинный поэтический огонь соседствовал с бравадой, а то и просто с пьяным угаром. В литературные клубы превратились и некоторые государственные учреждения, например Дом печати в Москве, Дом искусств в Петрограде. Это время позже называли то «устной порой», то «кафейным» периодом советской литературы.
В переломные годы возникло множество литературных объединений, школ, групп. Одни из них вроде «ничевоков», призывавших в своей декларации «ничего не печатать, ничего не писать, ничего не читать, ничего не говорить», оказались однодневками. Другие просуществовали годы. Литературные группы писателям выжить, выдержать давление власти.
В результате массовой эмиграции и насильственной высылки множество выдающихся философов, общественных деятелей, писателей оказались вне России. Те, кто остался, жили под угрозой обысков, арестов, расстрелов. В начале 20-х гг. вновь ненадолго возникли частные издательства, но уже через несколько лет они были полностью ликвидированы, а в начале 30-х гг. закрылись и немногочисленные кооперативные. Национализированные, т. е. перешедшие в государственную собственность, газеты, журналы, издательства утратили былую независимость. Всё это не могло не сказаться самым пагубным образом на уровне русской культуры и литературной полемики.
Тоже проходим эту тему) Герой рассказа- умный мальчик. Рассказывает историю взрослый.
Школьник побаивается учителя математики и одновременно старается его обхитрить. Писатель, что рассказывает нам эту историю, восхищается учителем, одновременно анализируя те механизмы, при которых он влияет на умы и души своих воспитанников.
Самый простой вывод из этой истории: «серьезней относиться к домашним заданиям» Второй вывод: ложь рано или поздно разоблачается, “все тайное становится явным”. Поэтому лжец становится посмешищем в глазах своих товарищей. Не хочешь краснеть – не ври! Третий вывод: умей и сам посмеяться над собой. Посмотри на ситуацию со стороны – и многое станет куда понятней.
В рассказах Искандера теплый мягкий юмор и чуть более жесткая ирония пронизывают всю ткань повествования. И это сообщает читателю уверенность в том, что даже в не совсем приятных ситуациях можно ощутить радость и красоту жизни.
Октябрьский переворот 1917 г. круто изменил образ жизни русской интеллигенции. «Мы, литераторы и учёные, — вспоминал высланный из страны Михаил Осоргин, — за последние годы были башмачниками, торговцами, чистильщиками снега, землекопами, землепашцами, портными, чернорабочими, нищими. Философы торговали за прилавком и выносили поганые вёдра, писатели продавали селёдку и «пакеты против вшей», профессора пилили дрова и чистили картошку, адвокаты мыли солдатское бельё, артисты закапывали жмуриков, все научились таскать и мыть тюремную парашу, подтирать полы в арестантских уборных и прочищать палкой раковину - испытали всё...»
Но, несмотря на террор, на холод и голод, на отсутствие света и бумаги, литературная жизнь продолжалась. Сразу после революции, когда почти все газеты, журналы, издательства закрылись, в Москве - в Книжной лавке писателей - продавались рукописные книги. Тверскую улицу тогда называли «литературной» - здесь открылись сразу три литературных кафе, в которых подлинный поэтический огонь соседствовал с бравадой, а то и просто с пьяным угаром. В литературные клубы превратились и некоторые государственные учреждения, например Дом печати в Москве, Дом искусств в Петрограде. Это время позже называли то «устной порой», то «кафейным» периодом советской литературы.
В переломные годы возникло множество литературных объединений, школ, групп. Одни из них вроде «ничевоков», призывавших в своей декларации «ничего не печатать, ничего не писать, ничего не читать, ничего не говорить», оказались однодневками. Другие просуществовали годы. Литературные группы писателям выжить, выдержать давление власти.
В результате массовой эмиграции и насильственной высылки множество выдающихся философов, общественных деятелей, писателей оказались вне России. Те, кто остался, жили под угрозой обысков, арестов, расстрелов. В начале 20-х гг. вновь ненадолго возникли частные издательства, но уже через несколько лет они были полностью ликвидированы, а в начале 30-х гг. закрылись и немногочисленные кооперативные. Национализированные, т. е. перешедшие в государственную собственность, газеты, журналы, издательства утратили былую независимость. Всё это не могло не сказаться самым пагубным образом на уровне русской культуры и литературной полемики.
Объяснение:
Герой рассказа- умный мальчик. Рассказывает историю взрослый.
Школьник побаивается учителя математики и одновременно старается его обхитрить. Писатель, что рассказывает нам эту историю, восхищается учителем, одновременно анализируя те механизмы, при которых он влияет на умы и души своих воспитанников.
Самый простой вывод из этой истории: «серьезней относиться к домашним заданиям»
Второй вывод: ложь рано или поздно разоблачается, “все тайное становится явным”.
Поэтому лжец становится посмешищем в глазах своих товарищей. Не хочешь краснеть – не ври!
Третий вывод: умей и сам посмеяться над собой. Посмотри на ситуацию со стороны – и многое станет куда понятней.
В рассказах Искандера теплый мягкий юмор и чуть более жесткая ирония пронизывают всю ткань повествования. И это сообщает читателю уверенность в том, что даже в не совсем приятных ситуациях можно ощутить радость и красоту жизни.