Вгений Онегин был молодым петербуржцем, на время начала романа ему двадцать шесть лет. Автор описывает коротко его жизнь: он учился «чему-нибудь и как-нибудь», то есть был совершенно не приучен к серьёзной последовательной работе. Но так как от природы он был одарён в достаточной степени, то они всё равно каким-либо образом должны были проявить себя. Светскую жизнь он начал вести лет в шестнадцать, и очень скоро она ему наскучила, потому что была предсказуема и однообразна. Вместе с тем она в значительной мере развратила Евгения, и без того не привыкшего к напряжению («Но был ли счастлив мой Евгений?»). Лицемерие и холодный флирт убили в нём юношескую мечтательность и романтику, сделали его скучающим циником. Евгений мастерски изображал чувства, чтобы преуспеть в светском обществе («Чем меньше женщину мы любим, / Тем легче нравимся мы ей»). Но став в этой игре виртуозом, достигнув предела, невольно он вышел за него и разочаровался («В большом рассеянье взглянул, / Отворотился — и зевнул»). Произошло это потому, что человек может, конечно, приспособиться практически к любой системе отношений, вот только при этом такое при будут сопровождать определённые реакции («Короче: русская хандра I Им овладела понемногу»). У человека есть вполне определённая нравственная природа, человек при призванию — творец, искренне любящий других людей. Но для выявления истинного предназначения того или иного человека желательно его существование в соответствующей социальной среде, которая стимулирует именно высшее, творческое начало. Если общество построено на искажённых основаниях, то и человек искажается под его воздействием. Он может сопротивляться искривлённой среде, но тогда на его положение будет наложена печать драматизма. Евгений Онегин не был выдающимся человеком для того, чтобы суметь справиться с разлагающим влиянием неправильно устроенного общества, но он ясно понимал его фальшь и устранился из такой жизни. При этом он не нашёл равноценной замены, потому что его затворничество было бы благом при упорном систематическом труде, но «труд упорный ему был тошен». При этом он был рачительным хозяином. Автор совершенно без иронии сообщает, что Онегин «читал Адама Смита» и « ярем он барщины старинной / Оброком лёгким заменил». В деревне он продолжал скучать. Познакомившись с Владимиром Ленским, он полюбил общаться с ним, потому что тот напоминал его молодые годы, когда он сам был полон энергии, кипуч и горяч, не успев ещё разочароваться в том мире, куда так страстно стремился. Онегина подкупала непосредственность и незаурядность молодого друга («Он слушал Ленского с улыбкой», «Он охладительное слово / В устах старался удержать»).
