Однажды поздней осенью, когда уже выпал женщина увидела на улицу маленькую девочку в летнем платье и босиком. Девочке не было холодно. Женщина забрала девочку к себе, так как ее никто не искал, девочка Таня осталась у женщины в доме. Это была странная девочка со странными Она умела разговаривать с животными, знала всё про северный полюс, умела читать мысли людей и многое другое. Однажды Тане позвонили и сказали, что сейчас придет ее дед. Открылась дверь, и вошел дед, весь в снегу, большой и красивый. Он забрал девочку и ушел, а потом сообщил бабушке, что у нее гостила Снегуорочка.
Мелколесье. Степь и дали. Свет луны во все концы. Вот опять вдруг зарыдали Разливные бубенцы. Неприглядная дорога, Да любимая навек, По которой ездил много Всякий русский человек. Эх вы, сани! Что за сани! Звоны мерзлые осин. У меня отец — крестьянин, Ну, а я — крестьянский сын. Наплевать мне на известность И на то, что я поэт. Эту чахленькую местность Не видал я много лет. Тот, кто видел хоть однажды Этот край и эту гладь, Тот почти березке каждой Ножку рад поцеловать. Как же мне не прослезиться, Если с венкой в стынь и звень Будет рядом веселиться Юность русских деревень. Эх, гармошка, смерть-отрава, Знать, с того под этот вой Не одна лихая слава Пропадала трын-травой. вот
Это была странная девочка со странными Она умела разговаривать с животными, знала всё про северный полюс, умела читать мысли людей и многое другое.
Однажды Тане позвонили и сказали, что сейчас придет ее дед. Открылась дверь, и вошел дед, весь в снегу, большой и красивый. Он забрал девочку и ушел, а потом сообщил бабушке, что у нее гостила Снегуорочка.
Свет луны во все концы.
Вот опять вдруг зарыдали
Разливные бубенцы. Неприглядная дорога,
Да любимая навек,
По которой ездил много
Всякий русский человек. Эх вы, сани! Что за сани!
Звоны мерзлые осин.
У меня отец — крестьянин,
Ну, а я — крестьянский сын. Наплевать мне на известность
И на то, что я поэт.
Эту чахленькую местность
Не видал я много лет. Тот, кто видел хоть однажды
Этот край и эту гладь,
Тот почти березке каждой
Ножку рад поцеловать. Как же мне не прослезиться,
Если с венкой в стынь и звень
Будет рядом веселиться
Юность русских деревень. Эх, гармошка, смерть-отрава,
Знать, с того под этот вой
Не одна лихая слава
Пропадала трын-травой.
вот