Фильм смотрится на одном дыхании. Красиво прорисовали образ малолеток-бродяжек, до мелочей. Панин просто сталь. Интересный ход, у Панина имя Антон :). Это в режиме Макаренко который колонистов воспитывал. Правда в отличии от 1500 тысяч колонистов Макаренко (которых отследило НКВД в течении 25 лет, и которые из преступников превратились в незаурядных людей), героев фильма расчетливо умертвили. Психологическая динамика фильма радует. Самая большая сложность конечно невидимая зрителю. Не было детей - диверсантов (обученных государством). На сайте ФСБ об этом ясно говориться. Но стихийные детские диверсионные группы были. И сыны полка тоже были. Не удержался режиссер, на волне "почернить СССР".
или
Конечно, «Сволочи» – лучшее из всего, что снял Атанесян (по крайней мере в полном метре). Конечно, благодаря талантливому и драматически сильному сценарию Кунина Атанесяну удалось показать, что настоящие СВОЛОЧИ – не малолетние уголовники, в основном поневоле, из-за бедствий военного лихолетья, опустившиеся на криминальное дно, а взрослые, создавшие из детей школу подрывников-смертников (в этом смысле одна из лучших сцен – та, где высокий военный чин вермахта, «голос истины» фильма, глядя на трупы расстрелянных в воздухе юных десантников, в ужасе восклицает: «Господи, да это же дети!»). Недаром лишь вначале взрослые наставники именуют своих подопечных сволочами, «не боящимися ни бога, ни черта, ни даже советской власти»: потом они будут ласково звать их засранцами и подкармливать яблоками из спецзапаса. И, конечно, тот факт, что десантную группу забрасывают в Трансильванию (это не шутка!), где в очередной раз окопалось зло, теперь в нацистском обличье, – в высшей степени отраден. Тем не менее у режиссера Атанесяна есть одна серьезная проблема общего порядка: он не умеет снимать кино. Говоря конкретнее, ему не удается связать «движущиеся картинки» в одно целое, в единое действие. Из-за тотального неумения выстраивать и выдерживать заданный ритм и темп Атанесян переходит от кадра к кадру чисто механически: между сценой А и сценой Б нет никакой внутренней связи. В «Сволочах» эта механистичность как будто бы скрадывается затемнениями между кадрами, однако на самом деле проблема лишь усугубляется: не связанные друг с другом, эпизоды становятся декоративными метками. Юные парашютисты неподвижно повисают в сумрачном трансильванском небе на невидимых кукольных веревочках, а воспоминания двух состарившихся главных героев, вместо того чтобы ожить яркими визуальными вспышками-флэшбэками, даются закадровыми голосами с намеренно (и совершенно напрасно) усиленным студийным эхом. Атанесян прямо и бесхитростно снимает то, что видит, а не то, что конструирует, забывая об основополагающем для кинематографа хичкоковском постулате: кино – это не кусок жизни, а кусок торта.
«Иваново детство»-первая полнометражная картина Андрея Тарковского. По своему сюжету, внешне, она оказалась наиболее понятной, а потому и самой известной и популярной среди советского кинозрителя. В нашей стране ее трактовали с точки зрения героической борьбы 12-летнего мальчика Ивана за освобождение Родины от фашистских войск. Тема эта была особенно актуальна, со дня окончания войны еще не так много времени (премьера состоялась в 1962 г.), и поколение детей, выросших во время войны, хорошо помнило то тяжелое и страшное время. Но вот другую линию, скрытую за внешней, внутренний лейтмотив картины о психологическом воздействии войны, о разрушении человеческой души, ужасе, коверкающем сознание и лишающем детства детей, оставляя после себя внутри лишь выжженную пустыню (характерные кадры с обгорелым деревом) — увидели не все и отчего-то не подчеркивали ее глубокую экзистенциальную значимость.
В своем дебютном фильме четко виден автор будущего «Андрея Рублева» и «Соляриса». Ставка не на демагогию, идеологию и пафос, а на реальные переживания и чувства, на яркий символизм-каждый кадр здесь важен в канве повествования. Образы, символы для более яркого и глубокого восприятия действительности. С снов маленького Вани режиссер пытается показать жизнь души, переложить ее на язык образов и звуков, и у него это получилось совершить очень красиво. После просмотра фильма, наряду с чувствами сопереживания жертвам войны, их страданиям и изломанным судьбам, возмущения и ярости от зверств войны, остается некое чувство чистоты и спокойствия, ощущения, будто прикоснулся к первозданной красоте. Все это-результат мастерской работы Художника Тарковского. Он чередует эмоциональные впечатления- вот маленький мальчик отправляется через темное болото в тыл к немцам на верную гибель, и тут же камера выхватывает водную гладь, отражение деревьев и спокойное движение веток по ней. Прекрасная, спокойная в своем величии и вечности природа. И вода — один из любимейших предметов интереса Тарковского. Вода как символ жизни, мудрости и памяти. Вода-отражение души.
Березовый лес — из него сложены землянки для военных, оно стало средством, использующимся для такого противоестественного дела, как война- и тут же кадры романтической встречи капитана Холина и девушки Маши в березовом лесу. И здесь уже это место спокойствия и гармонии, то пространство, где зарождаются любовь и счастье.
И самые запоминающиеся по своей красоте и смыслу моменты- это сны Ивана. Воспоминания колодца, как древнего источника мудрости и истины. Поездка в кузове машины, доверху набитой яблоками рядом с сестрой, ставшей очередной невинной жертвой войны- искренняя детская радость, улыбки и отливающие чистым золотым светом яблоки на фоне идущего дождя, теплого и свежего.
Яблоки, просыпающиеся на дорогу, и подходящие к ним лошади — живые существа, издавна символизирующие доброту и ум, верные человека.
В финальной сцене — провозглашение Тарковским идеи вечности- жизнь не заканчивается с физической смертью, и бескрайняя водная гладь с бегущими по ней детьми символизирует это.
«Иваново детство» оставляет впечатление классического произведения, воспринимается как некая мелодия, плавная и размеренная, но прерываемая злостью и ужасом входящей в него суровой реальности. Реальности, в которой детство разрушается, а от живых людей остаются лишь папки с подписью: «расстрелян» или «казнен». Но это лишь одна из сторон многогранной жизни, в которой есть место для прекрасного, вечного, светлого.
Фильм смотрится на одном дыхании. Красиво прорисовали образ малолеток-бродяжек, до мелочей. Панин просто сталь. Интересный ход, у Панина имя Антон :). Это в режиме Макаренко который колонистов воспитывал. Правда в отличии от 1500 тысяч колонистов Макаренко (которых отследило НКВД в течении 25 лет, и которые из преступников превратились в незаурядных людей), героев фильма расчетливо умертвили. Психологическая динамика фильма радует. Самая большая сложность конечно невидимая зрителю. Не было детей - диверсантов (обученных государством). На сайте ФСБ об этом ясно говориться. Но стихийные детские диверсионные группы были. И сыны полка тоже были. Не удержался режиссер, на волне "почернить СССР".
или
Конечно, «Сволочи» – лучшее из всего, что снял Атанесян (по крайней мере в полном метре). Конечно, благодаря талантливому и драматически сильному сценарию Кунина Атанесяну удалось показать, что настоящие СВОЛОЧИ – не малолетние уголовники, в основном поневоле, из-за бедствий военного лихолетья, опустившиеся на криминальное дно, а взрослые, создавшие из детей школу подрывников-смертников (в этом смысле одна из лучших сцен – та, где высокий военный чин вермахта, «голос истины» фильма, глядя на трупы расстрелянных в воздухе юных десантников, в ужасе восклицает: «Господи, да это же дети!»). Недаром лишь вначале взрослые наставники именуют своих подопечных сволочами, «не боящимися ни бога, ни черта, ни даже советской власти»: потом они будут ласково звать их засранцами и подкармливать яблоками из спецзапаса. И, конечно, тот факт, что десантную группу забрасывают в Трансильванию (это не шутка!), где в очередной раз окопалось зло, теперь в нацистском обличье, – в высшей степени отраден. Тем не менее у режиссера Атанесяна есть одна серьезная проблема общего порядка: он не умеет снимать кино. Говоря конкретнее, ему не удается связать «движущиеся картинки» в одно целое, в единое действие. Из-за тотального неумения выстраивать и выдерживать заданный ритм и темп Атанесян переходит от кадра к кадру чисто механически: между сценой А и сценой Б нет никакой внутренней связи. В «Сволочах» эта механистичность как будто бы скрадывается затемнениями между кадрами, однако на самом деле проблема лишь усугубляется: не связанные друг с другом, эпизоды становятся декоративными метками. Юные парашютисты неподвижно повисают в сумрачном трансильванском небе на невидимых кукольных веревочках, а воспоминания двух состарившихся главных героев, вместо того чтобы ожить яркими визуальными вспышками-флэшбэками, даются закадровыми голосами с намеренно (и совершенно напрасно) усиленным студийным эхом. Атанесян прямо и бесхитростно снимает то, что видит, а не то, что конструирует, забывая об основополагающем для кинематографа хичкоковском постулате: кино – это не кусок жизни, а кусок торта.
«Иваново детство»-первая полнометражная картина Андрея Тарковского. По своему сюжету, внешне, она оказалась наиболее понятной, а потому и самой известной и популярной среди советского кинозрителя. В нашей стране ее трактовали с точки зрения героической борьбы 12-летнего мальчика Ивана за освобождение Родины от фашистских войск. Тема эта была особенно актуальна, со дня окончания войны еще не так много времени (премьера состоялась в 1962 г.), и поколение детей, выросших во время войны, хорошо помнило то тяжелое и страшное время. Но вот другую линию, скрытую за внешней, внутренний лейтмотив картины о психологическом воздействии войны, о разрушении человеческой души, ужасе, коверкающем сознание и лишающем детства детей, оставляя после себя внутри лишь выжженную пустыню (характерные кадры с обгорелым деревом) — увидели не все и отчего-то не подчеркивали ее глубокую экзистенциальную значимость.
В своем дебютном фильме четко виден автор будущего «Андрея Рублева» и «Соляриса». Ставка не на демагогию, идеологию и пафос, а на реальные переживания и чувства, на яркий символизм-каждый кадр здесь важен в канве повествования. Образы, символы для более яркого и глубокого восприятия действительности. С снов маленького Вани режиссер пытается показать жизнь души, переложить ее на язык образов и звуков, и у него это получилось совершить очень красиво. После просмотра фильма, наряду с чувствами сопереживания жертвам войны, их страданиям и изломанным судьбам, возмущения и ярости от зверств войны, остается некое чувство чистоты и спокойствия, ощущения, будто прикоснулся к первозданной красоте. Все это-результат мастерской работы Художника Тарковского. Он чередует эмоциональные впечатления- вот маленький мальчик отправляется через темное болото в тыл к немцам на верную гибель, и тут же камера выхватывает водную гладь, отражение деревьев и спокойное движение веток по ней. Прекрасная, спокойная в своем величии и вечности природа. И вода — один из любимейших предметов интереса Тарковского. Вода как символ жизни, мудрости и памяти. Вода-отражение души.
Березовый лес — из него сложены землянки для военных, оно стало средством, использующимся для такого противоестественного дела, как война- и тут же кадры романтической встречи капитана Холина и девушки Маши в березовом лесу. И здесь уже это место спокойствия и гармонии, то пространство, где зарождаются любовь и счастье.
И самые запоминающиеся по своей красоте и смыслу моменты- это сны Ивана. Воспоминания колодца, как древнего источника мудрости и истины. Поездка в кузове машины, доверху набитой яблоками рядом с сестрой, ставшей очередной невинной жертвой войны- искренняя детская радость, улыбки и отливающие чистым золотым светом яблоки на фоне идущего дождя, теплого и свежего.
Яблоки, просыпающиеся на дорогу, и подходящие к ним лошади — живые существа, издавна символизирующие доброту и ум, верные человека.
В финальной сцене — провозглашение Тарковским идеи вечности- жизнь не заканчивается с физической смертью, и бескрайняя водная гладь с бегущими по ней детьми символизирует это.
«Иваново детство» оставляет впечатление классического произведения, воспринимается как некая мелодия, плавная и размеренная, но прерываемая злостью и ужасом входящей в него суровой реальности. Реальности, в которой детство разрушается, а от живых людей остаются лишь папки с подписью: «расстрелян» или «казнен». Но это лишь одна из сторон многогранной жизни, в которой есть место для прекрасного, вечного, светлого.