Автобиографических повестях К. Воробьева, отмеченных психологической точностью, — беспощадное изображение жестокости войны Ястребов - молодой лейтенант. Его глазами видятся бои под Москвой. Едва ли не единственный молодой боец, выживший из целой роты кремлевских курсантов. В его поведении есть общее для восприятия войны русскими солдатами в 41 году - это и растерянность и неразбериха, и конечно же, бескрайняя отвага и мужество. .Рюмин относится к противнику не как специалист ( проще говоря) , он не видит во враге серьезности, он считает, что Красная армия - "непобедимая и легендарная". И себя считает этаким супергероем. Наверно, поэтому и не воспринимает устный приказ об отступлении, считая его не за тактический ход, а за трусость. А невосприятие серьезности угрозы на войне чаще всего ведет к потерям. Во время обстрела с воздуха, даже не ложится, чем и вызывает восхищение и любовь курсантом - "Свой", отважный, решительный, авторитет для курсантов. В повести "Убиты под Москвой" сочетаются реалистичность, глубокое осмысление событий и тонкий психологический анализ поступков героев. С самого начала она трагична: еще идут строем курсанты, еще война не началась для них по-настоящему, а над ними, как тень, уже нависло: "Убиты! "
Автобиографических повестях К. Воробьева, отмеченных психологической точностью, — беспощадное изображение жестокости войны Ястребов - молодой лейтенант. Его глазами видятся бои под Москвой. Едва ли не единственный молодой боец, выживший из целой роты кремлевских курсантов. В его поведении есть общее для восприятия войны русскими солдатами в 41 году - это и растерянность и неразбериха, и конечно же, бескрайняя отвага и мужество. .Рюмин относится к противнику не как специалист ( проще говоря) , он не видит во враге серьезности, он считает, что Красная армия - "непобедимая и легендарная". И себя считает этаким супергероем. Наверно, поэтому и не воспринимает устный приказ об отступлении, считая его не за тактический ход, а за трусость. А невосприятие серьезности угрозы на войне чаще всего ведет к потерям. Во время обстрела с воздуха, даже не ложится, чем и вызывает восхищение и любовь курсантом - "Свой", отважный, решительный, авторитет для курсантов. В повести "Убиты под Москвой" сочетаются реалистичность, глубокое осмысление событий и тонкий психологический анализ поступков героев. С самого начала она трагична: еще идут строем курсанты, еще война не началась для них по-настоящему, а над ними, как тень, уже нависло: "Убиты! "
.Рюмин относится к противнику не как специалист ( проще говоря) , он не видит во враге серьезности, он считает, что Красная армия - "непобедимая и легендарная". И себя считает этаким супергероем. Наверно, поэтому и не воспринимает устный приказ об отступлении, считая его не за тактический ход, а за трусость.
А невосприятие серьезности угрозы на войне чаще всего ведет к потерям. Во время обстрела с воздуха, даже не ложится, чем и вызывает восхищение и любовь курсантом - "Свой", отважный, решительный, авторитет для курсантов.
В повести "Убиты под Москвой" сочетаются реалистичность, глубокое осмысление событий и тонкий психологический анализ поступков героев. С самого начала она трагична: еще идут строем курсанты, еще война не началась для них по-настоящему, а над ними, как тень, уже нависло: "Убиты! "
.Рюмин относится к противнику не как специалист ( проще говоря) , он не видит во враге серьезности, он считает, что Красная армия - "непобедимая и легендарная". И себя считает этаким супергероем. Наверно, поэтому и не воспринимает устный приказ об отступлении, считая его не за тактический ход, а за трусость.
А невосприятие серьезности угрозы на войне чаще всего ведет к потерям. Во время обстрела с воздуха, даже не ложится, чем и вызывает восхищение и любовь курсантом - "Свой", отважный, решительный, авторитет для курсантов.
В повести "Убиты под Москвой" сочетаются реалистичность, глубокое осмысление событий и тонкий психологический анализ поступков героев. С самого начала она трагична: еще идут строем курсанты, еще война не началась для них по-настоящему, а над ними, как тень, уже нависло: "Убиты! "