Антон павлович чехов — светило мировой классики. несмотря на то, что господин чехов освоил профессию врача, он поддался своему призванию и внес неоценимый вклад в прозу. антон павлович сумел создать новое веяние в , сохранившееся по сей день. он исключил мораль в финале своих произведений и мастерски использовал прием «поток сознания». чехов стал одним из первых, кто заставлял публику недоумевать после прочтения его рассказов. писатель не давал ответов читателю, но задавал ему вопросы. источник:
Кто-то из “современных великих” сказал, что человеческая душа — яма жизни. это — так? ! так! так. мы же, люди, часто не желаем этого сознавать, всячески отрицаем свою низость, тем не менее (увы — часто! ) с упоением бросаемся в нее, ища упоения в пороке. глубины человеческой души волновали еще в xix веке, — психологию. вспоминаются сразу тютчев и достоевский с их проникновением в “бездны”. достоевский изучал глубины души человеческой, отыскивая в них самое страшное, на что хотелось бы закрыть глаза, но что существует независимо от нашего сознания и желаний. в страшных образах свидригайлова, рогожина, даже раскольникова, по сути, не должно быть ничего страшного — это обыкновенные люди. у них есть голова, руки, ноги, но их психика вскрыта писателем-психологом и — “хаос шевелится”. в понимании ф. тютчева бездна — весь мир, вся вселенная, включая человека с его стремлениями, желаниями, потребностями,. “нет преград меж ей и нами — вот почему нам ночь (хаос! ) страшна” страшно заглянуть в мир, в себя — ! список печатает журнал перевод антивоенной повести г.уэллса "мистер бритлинг пьет чашу до дна". цензура вырезала из нее большие куски. на страницах "летописи" появились горьковские статьи, повесть "в людях", рассказы "страсти-мордасти", "как сложили песню". не все в статьях писателя было верно. горький не поднялся до ленинской идеи превращения войны империалистической в войну гражданскую, до борьбы за поражение своего правительства. несправедливо думал он о народе, в частности крестьянстве, представляя его по-обломовски слабовольным, стремясь резкостью своих суждений, чувством "ответственности за идиотизм соплеменников" расшевелить общественное мнение: "мне больно видеть эту инертность, отсутствие инициативы у каждый человек ответственен за те мерзости, которые творятся в его доме, его городе, его " стойкое представление о пассивности национального характера сказывалось в ряде произведений писателя, но не оно определяло их идейную направленность, а революционный порыв, социалистическая убежденность, уверенность в ведущей роли пролетариата в освободительном движении, непоколебимая вера в светлое будущее, глубокое и всестороннее изображение жизни
