Греческие и римские мифологические предания о «жизни при Кроносе» и о «Сатурновом царстве» оказали весьма заметное влияние на формирование европейской социальной утопии. На примере сопоставительного текстологического анализа двух важнейших источников по теме гесиодовских «Трудов и дней» и «Метаморфоз» Овидия полезно выяснить насколько отчетливо они могли отражать те процессы в идеологии античного общества, которые имели место во времена жизни этих двух поэтов. Следует отметить, что термин «золотой век» в данном случае можно употреблять лишь весьма условно: у Гесиода в оригинале фигурирует «золотой род» , у Овидия — «золотое поколение» , и эта разница имеет под собой очень важные различия в понимании мифа. Дело в том, что само понятие «золотой век» впервые в античной литературе фиксируется только во второй половине I в. до н. э. , в «Энеиде» Вергилия.
Анализ "золотого звена",призванного у обоих авторов олицетворять собою идеал первоначальной счастливой жизни человечества при Кроносе или Сатурне: Именно здесь содержится наибольшее количество утопических мотивов, оказавших важнейшее влияние на позднейшие социальные утопии «золотого века» . Прямые совпадения между двумя описаниями оказываются скорее исключениями, чем правилом: к ним можно отнести лишь указания на то, что земля самопроизвольно, без обработки приносила свои плоды, а люди жили тогда в счастливом покое. Остальные мотивы уже не имеют прямых аналогов, отражая своеобразие взглядов авторов на идеальное первоначальное состояние человечества.
У Гесиода отмечаются в основном «самоценные» позитивные качества «жизни при Кроносе» : люди были всегда здоровы и даже смерть их была легка, трудились они ровно столько, сколько им хотелось, обладали многими стадами и обильными урожаями, «автоматически» производимыми самой землей. Эти люди не знали ни бед, ни тяжелых трудов, ни нужды, ни старости.
Овидий, в отличие от Гесиода, делает акцент не на «позитивных» , а на «негативных» мотивах, отмечая пороки современности, которых не было при Сатурне. В результате складывается картина того, чего не хотел бы видеть поэт в идеализируемой эпохе. Это законы, суды и наказания, это мореплавание, чужеземные странствования и вспашка земли, строительство крепостей, изготовление оружия, войны. Так, указание на медные доски, на которых римляне публиковали законы, явно отражает реалии именно римской жизни. Заслуживает комментария и указание на отсутствие мореплавания: у «сухопутных» римлян было особенно обостренным чувство недоверия, неприязни к морским плаваниям, не только таящим в себе смертные опасности, но и приносящим роскошь, развращение нравов, ослабление сплоченности гражданской общины. Что же касается войн, то в отношении к ним также, видимо, отразились не только усилившиеся в римском обществе конца I в. до н. э. пацифистские настроения, но и личная неприязнь Овидия к военной службе.
Основная «негативная» часть описания дополняется некоторыми «позитивными» мотивами, которые также не имеют аналогов у Гесиода. «Золотое поколение» почитало верность, добросовестность и правильность, справедливость) добровольно. Питанием ему служили плоды, в изобилии производимые столь же добровольно землей. На земле была вечная весна, когда текли молочные реки и реки нектара, а из цветущего дуба сочились золотистые капли меда. Главный вывод может быть таким: в описании жизни при Сатурне Овидий выражает утопическую идеализацию не только сказочной «страны изобилия» , но и общества, лишенного многих нравственных пороков и развращающих «достижений» цивилизации. Именно это противопоставление «золотого поколения» современному римскому обществу, несомненно, является наиболее важным смысловым компонентом всей мифологической композиции у Овидия.
Коли я влітку жила у бабусі, стався один цікавий випадок. У бабусі був красивий чорний кіт Мурчик. Він був дуже розумний, але мав незалежний характер. Він вільно гуляв по окрузі, наганяючи жах на сусідських котів та навіть їх господарів. Якщо його брали на руки, він відразу виривався і міг подряпати.
І ось одного разу Мурчик зник. Раніше він іноді пропадав на ніч, щонайбільше на добу. А тут не з'являвся вдома тиждень. Всі засмутилися, бабуся боялася, що з котом щось сталося. Вона ходила по вулицях, питала сусідів, але Мурчика ніхто не бачив.
І ось якось ми з бабусею проходимо повз одного будинку, а там сидить біля хвіртки чорний кіт, дуже схожий на Мурчика. Ми зупинилися, а він швидко підбіг та почав тертися нам об ноги. Це був Мурчик. А виявилося, що господарі цього будинку поїхали на кілька днів і випадково залишили кватирку відкритою. Мурчик вліз всередину, бо звідти пахло рибою. Сусіди сушили її в кухні на вікні. І Мурчик в їх відсутність ласував рибкою. А коли сусіди повернулися і помітили, швидко виліз і втік.
Нам з бабусею було дуже соромно за Мурчика, коли сусіди розповідали цей кумедний випадок. Але вони не розсердилися, бо самі забули закрити кватирку. Ми всі посміялися, але потім бачили, як Мурчик часто навідувався до них у двір і довго сидів, стежачи очима за кватиркою, на яку сусіди повісили захисну сітку.
На примере сопоставительного текстологического анализа двух важнейших источников по теме гесиодовских «Трудов и дней» и «Метаморфоз» Овидия полезно выяснить насколько отчетливо они могли отражать те процессы в идеологии античного общества, которые имели место во времена жизни этих двух поэтов.
Следует отметить, что термин «золотой век» в данном случае можно употреблять лишь весьма условно: у Гесиода в оригинале фигурирует «золотой род» , у Овидия — «золотое поколение» , и эта разница имеет под собой очень важные различия в понимании мифа. Дело в том, что само понятие «золотой век» впервые в античной литературе фиксируется только во второй половине I в. до н. э. , в «Энеиде» Вергилия.
Анализ "золотого звена",призванного у обоих авторов олицетворять собою идеал первоначальной счастливой жизни человечества при Кроносе или Сатурне:
Именно здесь содержится наибольшее количество утопических мотивов, оказавших важнейшее влияние на позднейшие социальные утопии «золотого века» . Прямые совпадения между двумя описаниями оказываются скорее исключениями, чем правилом: к ним можно отнести лишь указания на то, что земля самопроизвольно, без обработки приносила свои плоды, а люди жили тогда в счастливом покое. Остальные мотивы уже не имеют прямых аналогов, отражая своеобразие взглядов авторов на идеальное первоначальное состояние человечества.
У Гесиода отмечаются в основном «самоценные» позитивные качества «жизни при Кроносе» : люди были всегда здоровы и даже смерть их была легка, трудились они ровно столько, сколько им хотелось, обладали многими стадами и обильными урожаями, «автоматически» производимыми самой землей. Эти люди не знали ни бед, ни тяжелых трудов, ни нужды, ни старости.
Овидий, в отличие от Гесиода, делает акцент не на «позитивных» , а на «негативных» мотивах, отмечая пороки современности, которых не было при Сатурне. В результате складывается картина того, чего не хотел бы видеть поэт в идеализируемой эпохе. Это законы, суды и наказания, это мореплавание, чужеземные странствования и вспашка земли, строительство крепостей, изготовление оружия, войны. Так, указание на медные доски, на которых римляне публиковали законы, явно отражает реалии именно римской жизни. Заслуживает комментария и указание на отсутствие мореплавания: у «сухопутных» римлян было особенно обостренным чувство недоверия, неприязни к морским плаваниям, не только таящим в себе смертные опасности, но и приносящим роскошь, развращение нравов, ослабление сплоченности гражданской общины. Что же касается войн, то в отношении к ним также, видимо, отразились не только усилившиеся в римском обществе конца I в. до н. э. пацифистские настроения, но и личная неприязнь Овидия к военной службе.
Основная «негативная» часть описания дополняется некоторыми «позитивными» мотивами, которые также не имеют аналогов у Гесиода. «Золотое поколение» почитало верность, добросовестность и правильность, справедливость) добровольно. Питанием ему служили плоды, в изобилии производимые столь же добровольно землей. На земле была вечная весна, когда текли молочные реки и реки нектара, а из цветущего дуба сочились золотистые капли меда. Главный вывод может быть таким: в описании жизни при Сатурне Овидий выражает утопическую идеализацию не только сказочной «страны изобилия» , но и общества, лишенного многих нравственных пороков и развращающих «достижений» цивилизации. Именно это противопоставление «золотого поколения» современному римскому обществу, несомненно, является наиболее важным смысловым компонентом всей мифологической композиции у Овидия.
Коли я влітку жила у бабусі, стався один цікавий випадок. У бабусі був красивий чорний кіт Мурчик. Він був дуже розумний, але мав незалежний характер. Він вільно гуляв по окрузі, наганяючи жах на сусідських котів та навіть їх господарів. Якщо його брали на руки, він відразу виривався і міг подряпати.
І ось одного разу Мурчик зник. Раніше він іноді пропадав на ніч, щонайбільше на добу. А тут не з'являвся вдома тиждень. Всі засмутилися, бабуся боялася, що з котом щось сталося. Вона ходила по вулицях, питала сусідів, але Мурчика ніхто не бачив.
І ось якось ми з бабусею проходимо повз одного будинку, а там сидить біля хвіртки чорний кіт, дуже схожий на Мурчика. Ми зупинилися, а він швидко підбіг та почав тертися нам об ноги. Це був Мурчик. А виявилося, що господарі цього будинку поїхали на кілька днів і випадково залишили кватирку відкритою. Мурчик вліз всередину, бо звідти пахло рибою. Сусіди сушили її в кухні на вікні. І Мурчик в їх відсутність ласував рибкою. А коли сусіди повернулися і помітили, швидко виліз і втік.
Нам з бабусею було дуже соромно за Мурчика, коли сусіди розповідали цей кумедний випадок. Але вони не розсердилися, бо самі забули закрити кватирку. Ми всі посміялися, але потім бачили, як Мурчик часто навідувався до них у двір і довго сидів, стежачи очима за кватиркою, на яку сусіди повісили захисну сітку.